Трубачева. Значит, не женщина...
Голубь. Да... то есть...
Трубачева. Вы уж не смягчайте.
Голубь. Одним словом, я хочу быть откровенен с вами.
Трубачева. Как с врачом...
Голубь. Как с соседкой по временному местожительству... Вас так устраивает?
Трубачева. Устраивает.
Голубь (зловеще) . А вы знаете, что у меня было все наоборот?
Трубачева. То есть?
Голубь. Мне попалась одна штучка.
Трубачева. Григорий Васильевич!
Голубь. Именно штучка! Я ее любил, эту штучку... Любил. Но что я слышал: «дай», «подай», «принеси», «достань». Вот еще слово — «достань». Я этот глагол слышать с тех пор не могу. Все сам, сам, сам. Я от запаха приготовленной дома пищи отвык. Все всухомятку. И я навсегда покончил с этим... С таким потребительским отношением ко мне...
Трубачева. И занялись вплотную массово-просветительной работой?
Голубь. И чувствую себя превосходно!
Трубачева смеется.
А вы не смейтесь. Между прочим, у нас с вами общая судьба.
Трубачева. Одиночество вдвоем?
Голубь. Очень точно замечено. За период этой глупой болезни я, конечно, понервничал... Этот Карась...
Трубачева. Этот Карась сам блудня, да только на крючок попался.
Голубь. По одному карасю о всех рыбах не судят. Во всяком случае, вам он не опасен, поскольку вы замуж не собираетесь. Ведь не собираетесь?
Трубачева. По-моему, и вы не собираетесь жениться.
Голубь. Не собираюсь. И это следовало бы отметить.
Трубачева. Каким образом?
Голубь. Стол накрыт. Вино на столе. Тюкнем по маленькой? (Достает из буфета рюмку и тарелку.)
Трубачева. Вы делаете поразительные успехи. (Наливает вино.)
Голубь. Ваш муж не явится?
Трубачева. Не беспокойтесь. Мне и с вами неплохо. За ваше одиночество!
Чокаются.
Голубь. А я за ваше одиночество.
Стук в дверь.
(Вскочив.) Кто это?
Трубачева. Вероятно, муж...
Голубь. Что?
Повторный стук.
Трубачева. Сейчас узнаем. (Идет открывать дверь.)
Голубь. Что же это делается?
Еще стук в дверь.
Умоляю вас, не открывайте!
Трубачева. Я все же рискну. (Открывает.)
Входит Гаркуша.
Гаркуша. А я-то думала, что вы уже спите. Ключ забыла. А у вас тут пир горой. Что ж вы без меня-то? (Голубю.) Поправился, голубчик?
Голубь. Поправился... Поправился... Но, кажется, снова заболею.
Занавес
На просцениуме девушка и юноша. Они поют.
Сколько может человек быть одиноким?
Сколько может по земле один ходить?
Не встречать любви, пусть даже и жестокой,
Не вздыхать, не плакать, не грустить?
Пусть на свете одиночества не будет,
Одиночества нам выдержать нельзя.
Помогите, дорогие, этим людям,
Обращаемся мы с просьбой к вам, друзья.
Перед занавесом девушка и юноша. Они поют.
Много случаев на свете,
Всех их нам не перечесть, —
Люди ходят по планете
И не знают, где присесть.
Потому они не знают,
Ни о чем не говоря,
Что порой заболевают,
Лихорадкою горя.
Порошки, порошки
Так бывают хороши,
Так бывают хороши
Только в случаях определенных.
Медицину мы учили
И узнали — не лечили
Порошками и таблетками влюбленных.
В лихорадке и в простуде
Надо вовремя помочь;
Ведь теряют разум люди,
Все отбрасывая прочь.
Как помочь им? Вот проблема
Перед нами вновь и вновь!
В медицине эта тема
Называется — любовь!
Порошки, порошки
Так бывают хороши,
Так бывают хороши
Только в случаях определенных.
Медицину мы учили
И узнали — не лечили
Порошками и таблетками влюбленных.
(Уходят.)
Открывается занавес. Накрытый стол. Посреди комнаты чемодан. По комнате беспокойно ходит Трубачева. У стола за ней наблюдает Гаркуша.
Гаркуша. Еще директор сказал, что повар товарищ Пышный принесет пирог, специально сделанный в честь отъезда товарища Голубя.
Трубачева. Зачем?
Гаркуша. Директор сказал, что товарищ Голубь проделал большую работу.
Трубачева. Зачем?
Гаркуша. Дал очень полезные советы по массово-воспитательной работе среди трудящихся нашего совхоза.
Читать дальше