Анатолий Софронов - Наследство

Шумов. Общий... Правильно говорите, Любовь Петровна, именно общий.

Недосекина. Ну, вот... Я пошла...

Недосекин. Иди уж, Люба, иди.

Недосекина, вздохнув, уходит.

Шумов. Если по совести, то больше всех, видно, Любовь Петровна переживает.

Недосекин. А что же ей, не переживать? Она в Сашу всю свою душу вложила.

Шумов. Понимаю... Бабушка хорошая.

Недосекин. А чем дед нехорош?

Шумов. И дед хороший... Мы баламуты.

Недосекин. Если понимаешь это — уже хорошо.

Шумов. Понимаю, Павел Николаевич, все понимаю, И вам беспокоиться не следует. Я не враг своему сыну. Я хочу только, чтобы ему лучше было. Отец я... На мне большая ответственность лежит... Да и люблю Сашу.

Недосекин. Кто же в этом сомневается? А может, вы еще передумаете. Время — лучший лекарь. Саше у нас хорошо. Ты можешь быть спокоен.

Шумов. А я спокоен, Павел Николаевич. У меня к вам претензий нет.

Недосекин. А придумал. Настроили ее...

Шумов. Так, с языка сорвалось... Не обращайте внимания. Человек ведь это что? Как с ним, так и он... Вы мне что-то сказали, ну и я вам...

Недосекин. Нервишки у нас ходуном ходят. О Саше не беспокойся. А режим и дисциплину его я взял на себя.

Шумов. А я не беспокоюсь... Соскучился по Саше, вот и пришел.

Недосекин. Ну и хорошо... Мы не враги тебе. Столько прожили вместе. Зло забудем, добро в сердце останется.

Шумов. У меня то же самое...

Недосекин. Чтоб тебе не мешать, я пойду, пожалуй. Ты уж тут сам с сыном оставайся. Может, и дружка твоего с собой взять?

Шумов. Он мне не мешает. Видите, какой сегодня смирный.

Эдуард. Извините великодушно за антиморальный поступок. Помутнение в мозгах было. Спасибо за прощение.

Недосекин. А я тебя не прощаю. Так что зря благодаришь.

Эдуард. Все равно спасибо...

Недосекин. Ну, желаю тебе... Обогрей Сашу.

Шумов. С этим и пришел.

Недосекин. Не прощаюсь.

Шумов. Да, конечно.

Недосекин уходит.

Эдуард. Ты что, Костя, передумал, да?

Шумов. С чего я должен передумать? Зачем лишних действующих лиц в нашу драму впутывать? А Варваре этого предательства не прощу.

Эдуард. Я вижу, что не простишь. Может, отпустишь меня?

Шумов. Нет уж, брат, давай, как договорились, все доводить до конца вместе. Без тебя мне трудней будет.

Эдуард. Все-таки странный ты человек, Костя. Ты какой-то... Оставил бы парня здесь. Вон как ему здесь привольно.

Шумов. Никогда. Сказал, и все: или я, или Варвара!

Саша (входя) . Папочка! Как здорово, что ты пришел.

Шумов. Да вот пришел...

Саша. А что ты такой мрачный?

Шумов. А с чего, Саша, мне веселым быть?

Саша. Тебя здесь кто-нибудь обидел? За что?

Шумов. За то, что я к тебе пришел. Эдуард может подтвердить.

Эдуард (не очень уверенно) . Точно, Саша. С твоим отцом грубо обошлись.

Саша. Кто?

Эдуард. И дед, да и бабка тоже...

Шумов. Это мелочи, Саша. Есть вопрос более серьезный. Ты уже взрослый, и ты должен сам решить.

Саша. Я слушаю, папа.

Шумов. Ты знаешь, я очень люблю твою маму...

Саша. Она тебя тоже любит.

Шумов. В этом все дело, Саша... Если бы она любила, не слушала бы сплетен, которые ей приносят на хвосте ее подружки... Ты знаешь Терезу?

Саша. А кто ее не знает?

Шумов. Ты уже большой парень, тебе можно сказать... Ну, одним словом, я отказал ей в ее домогательствах... А почему? Все потому, что я люблю твою маму. Эдуард, ты свидетель!

Эдуард. Вопрос!

Шумов. Так вот, она оболгала меня... Насплетничала... Твоя мама поверила... и настояла на том, чтобы мы развелись. И хотя мне было больно... Я просто жить не хотел... Эдуард...

Эдуард. Да, Саша, мы очень боялись за него. Он черт-те что хотел сделать с собой.

Саша. Папа, как ты мог?

Шумов. Нет-нет, ты не думай. Одна мысль, что ты останешься без меня, каждый раз возвращает меня к жизни. Ты же видел, я согласился, чтобы ты остался с мамой. Я понимаю, мама тебе ближе. Но я так одинок... Места себе не найду.

Саша. Что ты, папа?! Я так тоскую по тебе... Мне так тебя не хватает.

Шумов. И мне тоже, Саша... Мне тоже... Конечно, живут люди и так... Живут издалека... И любят друг друга. Но бывает предел... Позавчера мы с Эдуардом были в театре. Смотрели «Отцы и дети»... Спектакль ничего, чистенький, но я чуть не умер там. Это было ужасно... Если бы не Эдуард...