П р о х о р. Сейчас самодельных людей время, вроде, к примеру, как я. По делам Русь-матушка изголодалась. По людям, не знающим устали, деловитым, смелым. Развели помещики бездельников, обманщиков угодливых и сами обнищали. Сейчас подымается мужик сноровистый, до работы жадный, отважный. Он ей поможет на ноги встать. Она, Россия, с ним разбогатеет, коли вы от зависти не сглазите, не помешаете. Одни вы у нас остались ненавистники, прочие обидчики от человека простого сами отступились.
С а ш а. Какой ты темный и озлобленный, Прохор. Это ты так о народных печальниках, о революционерах, о социалистах говоришь.
П р о х о р. Вы думаете, вы за новое встали, а нет людей старей вашего. Вы раскольники навыворот, ханжи и пустосвяты. Видеть вы не можете, чтобы кто-нибудь один трудом своим сам на ногах стоял, сам был себе хозяин. Все вы за спасенье души его боитесь. Не попадет он тогда живым на ваше небо безбожное, не пригодится вашему праведному царству в бараны. Вам бы все больше лентяев бездарных да голоштанников. Вот это будет мир, вот это будет дело.
Конец четвертой картины
Все, кроме Прохора Медведева, переходят в заднюю половину зала.
С а ш а. Здравствуй, Никитич. Говорят, вчерашний день Пахом Питиримыч, Стёшин дедушка, помер. П р о х о р (снимает шапку, крестится). Царствие ему небесное. Не мне его жалеть. Не дай Бог ему на Страшном суде за меня ответить по сумцовскому делу.
Д ю м а. Это тот человек? Что он сказал?
Входит Кубынько.
К у б ы н ь к о. Вас просят к столу. Чайничают там.
Саша вполголоса переводит, Дюма уходит в заднюю половину зала.
С а ш а. Ух! Терпенья моего нет. С утра до вечера играй комедию. Устал я притворяться.
П р о х о р. Угомонись. Аль тебе плохо? Ты против чего топорщишься?
С а ш а. Нового Степана Разина на них надо. Перебить их всех.
П р о х о р. Да ты с ума сошел. Самому у графа как у Христа за пазухой. Как сыр в масле катается. Не стыдно ли тебе на благодетеля подыматься.
С а ш а. Да разве во мне дело.
П р о х о р. А ты за нас не болей. Теперь мужику волю дадут, ему надо богатеть, выходить в люди. Душой да буйством нас не удивишь, ты подай мне дело да порядок. России требуются знающие, опытные дельцы и воротилы.
С а ш а. Ты дальше своего носа не видишь. Аль тебя беда уму не научила. Не одни на свете крепостные да поместья. Есть другая голытьба, есть мастеровые фабрики, заводовладельцы. В городах складывается новый класс промышленных рабочих.
П р о х о р. Слыхал я эту песню. Знаю. Чудак ты, Александр, хотя и душа человек, дивлюсь я тебе. Мало Пятибратское кровью обливалось, мало бестолочи и неурядиц видало, мало насильничали и своевольничали и в нашем углу и на всей Руси, ты, брат, заскучал, нового расстройства тебе захотелось. А впрочем, нишкни, идут сюда.
За окном новые колокольцы и тройки. Переходы народа кучками по залу из половины в половину.
Занавес
Картина пятая
Заседание Губернского комитета.
Г р а ф С к а р я т и н. Таким образом, как у нас повелось, я опять председательствую. В прошлый раз… (Обрывает, ждет, пока участники собрания рассядутся.)
Садятся, хлопотно и неловко выдвигая и задвигая стулья, Корсаков, Фарнаухов, братья графа Скарятина и прочие.
В прошлый раз мы рассматривали соображения, представленные его императорскому величеству профессором Медянским по нашему вопросу. И мы решили. Т у л у п. Извините, граф, вы, видно, не знаете, что профессор Медянский отстранен от воспитания наследника цесаревича.
Движение в собрании, шушукание.
Г р а ф. Какое отношение имеет это к крестьянскому вопросу?
Т у л у п. Но все же. Едва ли государю остались благоугодны взгляды Александра Сигизмундовича.
Г р а ф. Государь утвердил его точку зрения. Доклад профессора принят к руководству губернскими комитетами.
К о р с а к о в. Это об оставлении земли в дворянской собственности. Виноват. Это о выкупе личности освобождаемых.
Г р а ф. Это уже не первый раз, Николай Николаевич. Снова ставлю вам на вид. Высочайшим заключением предложено об этом не заикаться. Слова «выкуп личности» были кем-то однажды брякнуты и подхвачены многими из общества. Советую вам вычеркнуть их из сознания. Что наши земледельцы, негры, что ли? Или мы с вами фермеры в каких-нибудь там Северо-Американских Соединенных Штатах? Но вот мы снова соберемся, и снова вы спросите о выкупе личности.
К о р с а к о в. Ну, ну, не буду, не буду. Кто старое помянет, тому глаз вон. Тоже расходился. У меня язык не так повернулся. Я хотел сказать «об освобождении без земли», а сказал «о выкупе личности».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу