Эдвард Дансейни - Пьесы о далеком и близком

Никс. Боюсь… боюсь, он становится совсем, совсем дряхлым.

Сэр Уэбли. Ну, я не знаю, ему, кажется, только вчера исполнилось семьдесят. Я не скажу, что это очень уж большой возраст — в наши дни. Ему сейчас… ему сейчас не больше, дайте–ка подумать…семидесяти восьми. А где живет мистер Шексер?

Никс. Шекспир. Где–то в Уорвикшире. В деревеньке под названием Брэдфорд, полагаю, такой адрес он вписал в книгу кандидатов.

Сэр Уэбли. Уорвикшир! Мне кажется, теперь я вспомнил о нем кое–что. Если этот тот самый человек, я вспомнил. Уильям Шекспир, вы говорите…

Никс. Да, его так зовут.

Сэр Уэбли. Ну, я определенно слышал о нем раньше.

Никс. В самом деле! И чем же он занимается?

Сэр Уэбли. Занимается? Ну, насколько я помню, он занимается браконьерством.

Никс. Браконьерством!

Сэр Уэбли. Да, браконьер. Трундлебена надо бы за это уволить. Браконьер из Уорвикшира. Я все про него знаю. Его поймали с оленем в Чарльзкорте.

Никс. Браконьер!

Сэр Уэбли. Да, вот именно, браконьер. И член «Олимпуса»! В один прекрасный день он явится сюда с чужими кроликами в сумке.

(Входит Джергинс).

Джергинс. Ваш кофе, сэр Уэбли.

Сэр Уэбли. Кофе! Я так и думал. (Он делает глоток). То, что надо.

Джергинс. Мистер Трундлебен сейчас спустится, сэр Уэбли. Я телефонировал ему наверх.

Сэр Уэбли. Телефонировал! Телефонировал! Клуб с каждым днем наполняется этими новомодными штучками. Я помню еще время… Спасибо, Джергинс. (Джергинс удаляется). Премилое положение дел, Никс.

Никс. Совершенно точно, премилое положение дел, сэр Уэбли.

Сэр Уэбли. А, вот и Трундлебен.

Никс. Он все нам расскажет, сэр Уэбли. Я уверен, он…

Сэр Уэбли. А, Трундлебен. Входите и присаживайтесь. Входите и…

Трундлебен. Спасибо, сэр Уэбли. С вашего разрешения. Я уже стою на ногах не так твердо, как раньше, а что касается…

Сэр Уэбли. Что значат все эти слухи про мистера Шекспира, Трундлебен?

Трундлебен. Ох, эээ… ну да, да, конечно. Ну, вы видите, сэр Уэбли, его принимают в клуб. Мистер Генри рекомендовал его.

Сэр Уэбли (с осуждением). А, мистер Генри.

Никс. Да, да, да. Длинные волосы и все такое.

Сэр Уэбли. Боюсь, что так.

Никс. Пишет стихи, я уверен.

Сэр Уэбли. Боюсь, что так.

Трундлебен. Ну в таком случае, что же оставалось мистеру Ньютону, кроме как пойти и поддержать его. А вы тут как тут, сэр Уэбли.

Сэр Уэбли. Да, премилое положение дел. А он… Он… Что он собой представляет?

Трундлебен. Кажется, он пишет, сэр Уэбли.

Сэр Уэбли. О, пишет, он пишет? И что он пишет?

Трундлебен. Ну, я связался с ним и спросил его об этом, сэр Уэбли, и он ответил, что пьесы.

Сэр Уэбли. Пьесы? Пьесы? Пьесы? Уверен, я никогда не слышал… Какие пьесы?

Трундлебен. Я спросил его об этом, сэр Уэбли, и он сказал… он прислал мне список ( роется в карманах ). А, вот он. (Держит лист высоко, на большом расстоянии от лица, запрокидывает голову и изучает лист сквозь очки). Он пишет — посмотрим — «Гамелт», или «Гамлет», я не знаю, как он это выговаривает. «Гамелт», «Гамелт», а он говорит «Г–а-м–л-е–т». Если это выговаривать на манер слова «Гамельн», то получится «Гамелт», но если…

Сэр Уэбли. И о чем все это?

Трундлебен. Ну, как я понял, действие происходит в Дании.

Никс. Дания! Гм! Опять эти нейтральные страны!

Сэр Уэбли. Ну, не следовало бы уделять так много внимания месту действия пьесы, если б о самой пьесе хоть кто–нибудь слышал.

Никс. Но люди, которые особенно интересуются нейтральными странами, — это как раз те самые люди… Как вы думаете, сэр Уэбли? — которые…

Сэр Уэбли. Которые хотят просто наблюдать. Полагаю, вы правы, Никс. И эти незадачливые драматурги — как раз такие люди, к которым я всегда…

Никс. Я вполне разделяю ваши чувства, сэр Уэбли.

Сэр Уэбли. Было бы совсем неплохо все про него разузнать.

Никс. Думаю, что знаю подходящего человека, сэр Уэбли. Я просто перемолвлюсь с ним парой слов.

Сэр Уэбли. Да, и если с ним все в порядке, мы не причиним ему никакого вреда, но я всегда подозревал таких ребят. Ну, что еще, Трундлебен? Это становится интересным.