Уильям Шекспир - Антоний и Клеопатра

Расправил крылья-паруса и вслед,

Как селезень влюбленный, устремился,

Оставив бой на произвол судьбы.

Такого срама я еще не видел.

Отвага, честь и опыт никогда

Не падали так низко.

Горе! Горе!

Входит Канидий.

Чуть дышит наше воинское счастье

И тонет в море. Будь наш полководец

Тем, кем он был, мы б выиграли бой.

Своим позорным бегством подал он

Нам всем пример.

(в сторону)

Ах вот ты что задумал?

Тогда и в самом деле нам конец.

Они направились к Пелопоннесу 33.

Недалеко. И я туда. Посмотрим,

Что будет дальше.

С армией своей

Я сдамся Цезарю. Пример мне подан

Уже шестью союзными царями.

Звезда Антония померкла. Все же

Я следую за ней, хотя мой ум

Противодействует, как встречный ветер.

Уходят.

Александрия. Зал во дворце.

Входит Антонийсо свитой.

Вы слышите? Земля как будто стонет,

Прося, чтоб я не попирал ее;

Носить Антония она стыдится.

Друзья мои, такая тьма вокруг,

Что в мире не найти уж мне дороги.

Там есть груженный золотом корабль.

Казну между собою поделив.

Бегите. С Цезарем вы сговоритесь.

Бежать? Нет, никогда!

Я сам бежал,

Я трусов научил, как надо спину

Показывать врагу. — Друзья, бегите!

Я выбрал путь, где обойдусь без вас.

Спасайтесь! В гавани казну найдете,

Все ваше. — О! Сгорю я со стыда,

Взглянув на ту, за кем вослед пустился.

И волосы мои в междоусобье:

Седые выговаривают черным

За безрассудство; черные — седым

За трусость и влюбленность. О друзья!

Бегите. Я вас письмами снабжу,

Которые расчистят вам дорогу.

Не надо скорбных лиц. Примите выход,

Предложенный отчаяньем моим.

Предавший сам себя да будет предан.

Бегите прямо к морю, на корабль,

Я вам дарю сокровища и судно.

Оставьте же меня. Я вас прошу.

Прошу, — приказывать не смею больше.

Итак, прошу. Мы свидимся еще.

(Садится.)

Входят Эроси Клеопатра, которую ведут под руки Хармианаи Ирада.

Царица, подойди к нему, утешь.

О, подойди, царица!

Утешь его! Что делать, госпожа.

Я сяду. О Юнона!

Нет, нет, нет, нет, нет!

Взгляни же, император.

О стыд! Стыд! Стыд!

Царица!

Дорогая госпожа!

О повелитель мой!

Да… Цезарь… При Филиппах, как плясун,

Держал в руках он меч 34свой бесполезный.

А мной в тот день сражен был тощий Кассий, 35

Прикончен был отчаявшийся Брут…

Он действовал руками подчиненных,

Он был несведущ в воинском искусстве, —

И вот теперь… А впрочем, все равно.

Ах! Помогите мне!

Мой господин, царица здесь, царица.

Царица, подойди, заговори с ним.

Раздавлен он стыдом.

Ну хорошо… Я обопрусь на вас.

О!..

Встань же, господин мой благородный. —

Царица приближается к тебе,

Едва ступает, голову повесив.

Воспрянь же духом, иль она умрет.

Я над своею славой надругался.

Позорнейшее бегство!..

Здесь царица!

О! Египтянка, до чего меня

Ты довела! Ну что же, полюбуйся,

Как я страдаю, глядя со стыдом

На все, что я разбил и обесчестил.

О господин! О повелитель мой!

Прости моим пугливым парусам.

Не знала я, что бросишься ты следом.

Ты это знала, египтянка, знала —

Руль сердца моего в твоих руках,

И за тобой последую я всюду.

Ты знала, что душой моей владеешь,

Что твоего достаточно кивка,

И я веления богов нарушу.

Прости меня!..

Придется мне теперь

Послов смиренно посылать к мальчишке,

Заискивать, хитрить и унижаться —

Мне, кто играл небрежно полумиром,

Вязал и разрубал узлы судьбы!

Ты знала — завоеван я тобой,

Ослаб мой меч, опутанный любовью,

И подчиняется во всем лишь ей.