Уильям Шекспир - Антоний и Клеопатра

Я для Антония бы много сделал,

Но этим уязвлю его — и тут

Все подвиги мои пойдут насмарку.

Ты доказал, Вентидий, что солдат

Есть нечто большее, чем только меч.

Но что же ты Антонию напишешь?

Я напишу, что, именем своим

Нас окрылив, он нам принес победу,

Что под его орлами легионы,

Оплаченные им, разбили в прах

Непобедимых всадников парфянских.

Где он сейчас?

Он на пути в Афины.

Насколько нам позволит груз добычи,

Мы поспешим туда же, чтобы там

Быть ранее, чем он. — Итак, в поход!

Уходят.

Рим. Передняя в доме Цезаря.

Входят с разных сторон Агриппаи Энобарб.

Ну как там, распрощались зять и шурин?

Помпея сплавив, трое триумвиров

Печатями скрепляют договор.

Октавия перед разлукой с Римом

Рыдает, Цезарь мрачен, а Лепида —

Так мне рассказывал Менас — мутит

С тех пор, как пировал он у Помпея.

Достойнейший Лепид!

Непревзойденный!

Он в Цезаря поистине влюблен.

А как Антония он обожает!

Ведь Цезарь кто? «Юпитер он земной!»

«Антоний всем Юпитерам Юпитер!»

«О Цезарь! Нет подобного ему!»

"О Марк Антоний! Феникс среди птиц! 24"

«Хвалы нет высшей, чем слова: он — Цезарь!»

Он расточает похвалы обоим.

Но больше Цезарю. «О Марк Антоний!» —

Певец, художник, ритор, звездочет

Воспеть, изобразить, изречь, измерить

Его любовь к Антонию бессильны.

Но перед Цезарем благоговея,

Лежит он ниц.

В обоих он влюблен.

Он — жук, они — блестящие надкрылья.

Трубы.

Пора! Прощай, Агриппа благородный.

Счастливый путь, достойный Энобарб.

Отходят в сторону.

Входят Цезарь, Антоний, Лепиди Октавия.

Не провожай нас дальше.

Берешь с собой ты часть моей души.

Будь ласков с ней. — Сестра, супругой будь

Такою, чтобы оправдать надежды

И превзойти ручательства мои. —

Не допусти, Антоний благородный,

Чтобы тот столп, который предназначен

Для укрепленья дружбы, стал тараном

И развалил ее. Уж лучше б нам

Совсем не пользоваться этим средством,

Чем осквернить его.

Ты недоверьем

Меня обидишь.

Что сказал, — сказал.

Как ты ни будь придирчив, оснований

Для страха своего ты не найдешь.

Пускай тебя оберегают боги.

Пусть бьются для тебя сердца всех римлян.

Пора нам в путь.

Прощай же, милая сестра! Прощай!

Пускай стихии с нежной добротой

Баюкают тебя. Счастливый путь!

Мой милый брат!..

У нас весна любви, и эти слезы —

Апрельский вешний дождь. — Приободрись.

(Цезарю)

Смотри за домом моего супруга

И…

Что еще?

Дай на ухо скажу.

Ее язык не слушается сердца,

А сердце не владеет языком.

Так пух лебяжий, зыблемый волнами,

Не ведает, куда он приплывет.

(тихо, Агриппе)

Не думает ли Цезарь прослезиться?

(тихо, Энобарбу)

Чело его темнеет.

(тихо, Агриппе)

Это жалко.

Не красит темное пятно на лбу

И жеребца, не только человека.

(тихо, Энобарбу)

Антоний тоже ведь чуть не рыдал

Тогда, когда сражен был Юлий Цезарь.

Он слезы лил над Брутом при Филиппах.

(тихо, Агриппе)

В тот год Антоний насморком страдал,

Губя врагов, их окроплял слезами.

Вот если я заплачу — верь слезам.

Нет, милая Октавия, я буду

Тебе писать. И время не заставит

Меня забыть сестру.

Ну полно, Цезарь.

Еще посмотрим, кто из нас двоих

Ее сильнее любит. На прощанье

Обнимемся, и я тебя покину,

Препоручив богам.

Прощай. Будь счастлив!

Пускай сиянье всех светил небесных