Семен Кирсанов - Т. 2. Фантастические поэмы и сказки

Холод
пальцы припекает,
вот бы
если варежки!
Мимо Сени
пробегают
школьные товарищи.

Закричали
Митя с Колей:
— Сенька,
ты чего не в школе?

— Я врачом
в аптеку послан
и вернусь оттуда
поздно.

— Раз, два, три, —
Сенечка,
не ври.

Зажимайте
живо рот!
Пацана́ —
за шиворот,
влазь
в класс!

Подтолкнули
валенками,
посадили
с маленькими.

Бел
мел.
Подтянись! —
За пюпитром
латинист.

Руки
что жерновы.
— Ну-ка,
за латынь! —
Скрыты
брови черные
пенсне золотым.

Раз, два, три, —
Сеня,
повтори:

«Dantebe, mater Rossia, iscus, essentia quassa,
cicero, corpus, petit Isvesti, orator, tribuna,
radionositis centra declaratii: Urbi et orbi,
purpura parus namorae Respublica guetrus tremit».

Бледен мальчик,
обмер мальчик,
в класс
вступает математик:

§ 000. Шли четыре мужика, говорили про крупу,
про покупку, про крупу да про подкрупку.
У меня полпуда с граммом, у тебя кило и пуд,
у Антипа пуд и гарнец, у Ивана четверик.
Сколько было в метромерах всей крупы на
четверых?

Обмер Сеня,
пьяный будто,
стал решать
и перепутал,
и, издав
военный крик,
через кафедру —
прыг!
Прыгнул
через падежи.
— Да держи его,
держи! —
Тангенс, синус,
плюс и минус,
взял разбег —
А + В….
Перепрыгнул
Ваню и
Рисование,
Перепрыгнул
Рафу и
Географию,
Перепрыгнул
Саню и
Чистописание!

Надзиратель
поднял вой,
прибежал городовой, —
в воду канул
гимназист,
невысок
и неказист!

Встал учитель
на порог:
— Повтори,
лентяй,
урок!

Что мальчишке
до урока?
Перед ним
легла дорога
голуба и широка.
Сахарные берега…

Берег моря.
Где я?
Стоп!
Вкусный,
сладкий запах сдоб…

Изменили
мне силенки,
устаю,
устаю!
В поле
сахарной соломки
я стою.

Я ж
не сладкого искал…
Сколько
сахара-песка,
что за розовая ваза!
Ах, как пенится
у скал
Море
Клюквенного Кваса.

Золотятся пески —
самый лучший
бисквит!
Горный
тянется хребет —
чистый, радужный шербет!
А в долине,
вдали,
но отсюда
недалек —
разноцветный
городок
в бонбоньерке
залег.

Белосахарных палат
расцветают купола.
— Заходи,
стар и млад,
хочешь,
кушай мармелад,
хочешь,
губы шеколадь,
наряжайся
в маки, —
хорошо
щеголять
в серебряной
бумаге!
Посмотри
на домик тот,
это — торт.
Ну, а это
фортепьяно
сделано
из марципана.

Гуляют
ангелочки —
на плечах
кулечки,
в обертках,
как шейхи,
раковые
шейки.

Прямо, прямо
нет спасенья!
От соблазна
плачет Сеня.
Ах,
он бы съел
ну хотя бы
монпансье.

Посредине города,
неширок и короток,
домик
из печеньица,
а оттуда
голосок,
словно
ананасный сок:
— Мое вам
почтеньице!
В райские
кущи
заходите,
скушайте
абрикоску,
сливку,
вишневую
наливку.
Не стесняйтесь,
заходите!..

Сеня,
слюни вытерши,
видит:
Главный Кондитер
с Главною Кондитершей.

Сколько, сколько
сладостей!
Где ж это
кончается?
У Сенечки
от слабости
все в глазах
качается.

Время клонится
к восьми.
И весь мир
просит Сеню:
— Слушай,
скушай
этих яств новизну!
Ну, возьми!
— Не возьму…

А мальчиковы
пятки
вязнут, вязнут в
патоке.
Па-атока тяну-чая,
ги-бель неми-нучая,
тя-анутся
сладкие
ли-ип-кие
нити…
— На помощь,
на помощь,
спасите,
вытя-
ните!
То-
ну!
То-
ну! —
А хитрая
Кондитерша
смеется:
— Да нну?

Вот уже рубашка
в патоке подмокла.
Но что это?
Откуда это
мчится подмога
Кем это
выслано
соленое
и кислое?
Армия
столобая —
мчится
соль столовая,
а за нею
мчится
перец
и горчица…
Как ударила
соль
в сахарную
антресоль!
Как повылетел
хрен —
шоколады
дали крен!
А горчица
горячится:
— Эх!
Не грех —
бей в мускатный орех!
Кондитерша
кубарем,
блещет
нижним бельем.
Ну-ка,
уксус откупорим,
обольем,
обольем!
Налетают,
налетают
стаи перца
на туман,
тают,
тают,
тают,
тают
шоколадные дома…
И сахарная жижица
льется
и движется.