Владимир Станцо: Годы отсебятины

Утречком, встречать подружку Нину,

Топал я на аэровокзал.

Город осажденных магазинов...

Раньше думал: экая буза!

А сейчас — неведомые лица:

Из десятка городов народ

На привоз полопать из столицы

Тратит все отдушины суббот.

День-деньской открыт вокзалов клапан,

И москвич в очередях увяз...

Полегаю, что головотяпы

Были порачительиее нас.

2. Железнодорожная

На вагонах написано:

«Легковесные грузы»...

Легковесные грузы

Растеклись - по Союзу.

Что в вагонах: контейнеры

С кукурузными хлопьями,

Свежеснятые тренеры,

Передряги холопьи,

Бесконечные залежи

Подслащенных пилюль?..

Снег, отправленный загодя

В прошлогодний июль.

3. Пригородная

Дача — это не то, что дают,

А то, что сдают, продают.

Дача — это где поддают.

Реже — наподдают,

Чаще — просто дают,

Иногда — дают сдачи.

Да-ча!

Там создают уют.

Иногда — нетрезво поют,

Убивают и просто бьют...

Мне задаром не нужно дачи.

4. Кинематографическая (Глядя кинохронику)

Они давно уже немногое умеют.

Что и умели — стали забывать.

Зачем же ждать, пока совсем охомейнеют ?

Давно пора всю их компанию — снимать.

Двадцать четыре кадра в секунду?

Можно и чаще. ......

МУЖСКОЕ ЗАСТОЛЬЕ НА ВИНЗАВОДЕ В ЦИНАНДАЛИ

Томазу Канделаки

Съели — сумели —

Хмели-сунели.

Плотно сидели,

Ели — балдели:

Капли лимона —

По шашлыку...

Съел бы и тонну,

Да не могу,

Возле беседки, в коей давно

Гость Александр объяснился Нино.*

Пили, курили,

В тостах дурили,

Только про женщин —

Не говорили.

Выклевать что ли

Зерна граната?

В этом застолье

Дама нон грата

Возле беседки, в коей давно

Гость Александр объяснился Нино.

Взял бы гитару

Доблестный муж,

Выпил бы чару —

Некуда уж!

Можно ли, чтобы

Горло — без дела?!

Вах, гамарджоба,

Вах, виноделы!

Возле беседки, в коей давно

Гость Александр объяснился Нино.

*Александр Грибоедов, Нино Чавчавадзе

РАЗМЫШЛЕНИЯ ЗА КРУЖКОЙ ПИВА

Алику Штолякову

Чревоугодьем не грешат в российских весях,

Торгаш-подлючина впился в страну, как клещ,

Но наши горести всегда надежно лечат

Пивко и с ним — мумифицированный лещ.

Проспект Калинина. Сидим себе, как баре,

Спешить нам некуда и незачем спешить.

В пивной тепло и парит жарче русской бани,

И русский дух хмельной ничем не сокрушить.

Когда я выпимши, мне море по колено,

Леща и выловил и вывялил я сам,

И пива нежная бахромчатая пена

Неотразимость придаёт моим усам.

По паре кружек поднесет еще Григорьич,

С хорошей закусью он выпить — не дурак.

Мы заливаем пивом собственную горечь

И думы подлые про то, что всё не так.

Двоякослужащий пьет виски с пепси-колой,

Жрёт уворованный партнером сервелат,

Ну а пивные остаются лучшей школой

Для скудно мыслящих останкинских ребят.

Тех, что толпой пойдут туда, куда прикажут,

Что станут ровно, в две шеренги на плацу,

Что по паскудному призыву в рожу вмажут

За то, что рыж, или за то, что жрал мацу.

Им ни к чему интеллигентность и поэты,

Зато в подпитии таким неведом страх,

Расставят точечки — посредством пистолетов

На людях, на иконах, на стихах.

ВОСПОМИНАНИЕ О КРАМОЛЬНОМ ПОЭТЕ

Спрашивайте, мальчики ...

Александр Галич

Вглядывайтесь, мальчики, — авось