Виктор Каган: Обстоятельства речи

2012

В воздухе виснет лень
предгрозовая. И вот
сходит на нет день,
вечность впадает в год.
Жизнь выпадает из рук,
звук западает в тишь.
Карлик, уродец Мук,
что ж ты, дружок, шалишь?
Ястреба вспыхнет крик
и пропадёт во тьме.
Глупый смешной старик,
ты не в своём уме.
Сказочник замолчал.
Руки топорщат слепцы.
На перекрёстках начал
скучно маячат концы.
Что-то бормочет бог,
месит щекою тьму.
Немощен. Одинок.
Снятся кошмары ему.
– Господи, боже мой,
чем мне тебе помочь?
– Да над душой не стой,
дурень, не засти ночь.

2012

и только не плакать не плакать не пла…
слеза по щеке утекает неспешно
о господи с кем там мария спала
бессонно и кротко светло и безгрешно
да что вам за разница грех благодать
но жала из сплетен не повырывали
и камни со свистом и каждая б…
талдычит в соитье с шестом о морали
волхвы и слепая звезда в темноте
младенец зашёлся в отчаянном крике
приснилась судьба на шершавом кресте
и губка у губ на протянутой пике
и ты не рыдай мене мати моя
омой моё тело водой дождевою
хохочет варавва и два воробья
дерутся за хлеб у солдат за спиною

2013

Странные ночи и странные дни —
словно свеченье прозрачного звука
предощущению чуда сродни
на перекрёстке сердец перестука.

Кóротки ночи и дни не длинны,
словно о вечности жизнь позабыла.
В хрупком флаконе полной луны
запах серебряного чернобыла.

Спать и сквозь сон отзываться на сон,
рядом парящий слезой на реснице
под заоконных теней перезвон
в старом оргáне глухой половицы.

Слушать, как шепчется ночь за стеной
с днём за томительный час до рассвета…
Господи, это неужто со мной?
Что ж ты молчишь? И за что мне всё это?

2013

Снег обобью с ног.
Шапку в руке сомну.
Здравствуй, скажу, Бог.
Он отзовётся: «Ну?».
Молча свернёт косячок:
«Дёрни. Давно не курил?
Что же ты, дурачок,
с жизнью своей натворил?».
Свечка. Терпкость вина.
Мыши в углах шу-шу.
Я до последнего дна
прошлое растелешу.
Он кашлянёт в кулак…
«Сам давай выбирай,
вроде бы не дурак,
в ад тебя или в рай?!».
Мне что в раю, что в аду,
Господи, ё-моё —
я хоть куда пойду,
только храни её.
Бог пятачок к потолку:
«Решка? Орёл? Ну, твой.
Что ж, повезло дураку.
Ладно, катись домой».

2013

Господи, говорю, боженька,
а кому говорю, бог весть,
падаю тебе в ноженьки,
если ты правда есть.

Падаю мордой в истину,
соль на губах тепла.
На расстоянии выстрела
завязью пухнет смола.

Пахнет весны зелёнка,
зреет запретный плод.
Сколько слеза ребёнка
стоит в базарный год?

Уберегу ли брата?
Сторож ли я ему?
О́блака серая вата
клочьями через тьму.

Господи, ты же при власти,
иже ты где-то еси,
за мира смурного напасти
с меня одного спроси.

Буквицы лет опалённые.
Еже писах, писах.
Горят две звезды зелёные
в обугленных небесах.

2014

явится или почудится
дохнёт ли из тёплого хлеба
он расставляет галочки
на мятом листочке неба

любит своё одиночество
ворчит чтоб поменьше славили
играет в крестики-нолики
в очко или в каины-авели

радуется себя обыграв
делает на столе зарубку
набивает самосадом
раскуривает старую трубку

смотрит как вниз по шарику
идут друг на друга войска
стаи смертей разлетаются
по мановенью бойка

в саду мира какой-то мичурин
выводит гибридные войны
всё хорошо маркиза мурлыча
всё хорошо и спокойно

домá и раскрашенные солдатики
разлетаются на куски
паутинками вьются в воздухе
детские волоски

прутиком отодвигает уголёк солнца
чтоб не кровавил закат
но это припарки мёртвому
если херачит град

прах возвращается в прах
естество в вещество
поля выжигаются под засев
всё во имя его

он задумчиво мнёт в пальцах
сырую тёплую глину
перелепить или пусть остаётся
как есть всё едино