Аркадий Воеводин - О себе и судьбах. Стихи и поэмы

Все мы ищем счастья в этом мире,
Каждый в чём-то прав или не прав.
Кто-то счастлив в солнечном Каире,
Кто-то на Чукотке, перебрав,
Спит, блажен, в заиндевевшем чуме…
Невдомёк, конечно, тем двоим,
Что в далёком ВЭХе нет угрюмей
Человека с именем моим.
Что и он, как все, меж смертных – грешен,
И мечтает только об одной.
И, порой, бывает безутешен,
Что её зовут чужой женой,
Что она всегда проходит мимо,
Не глядит тайком наискосок…
А года текут неуловимо,
Как вода в прожорливый песок.

Знает он, что ей сейчас несладко,
И душа, сомлев в пожарах, спит…
Счастье, что ухвачено украдкой,
Больно ранит и дотла горит.
И ему, конечно же, придётся,
(Чтоб не строить в воздухе леса),
Восхититься той, что улыбнётся,
И упасть в земные небеса.
И тогда, быть может, очень просто,
В лоно счастья отворится дверь,
И в неё войдёт он полным ростом,
Позабыв о той, что спит теперь.

И к чему, в трёхкомнатной квартире,
Сетовать (при ласковой жене),
Что ни пьяный чукча, ни в Каире,
Ничего не знают обо мне.
Декабрь 95 г.

Я её отыскал за годами,
За лесами, за тысячи вёрст,
Здесь, где судьбы не бродят стадами,
И где день, удивительно, прост.

Здесь, где судьбы с крутого похмелья,
И, покуда бочок не остыл,
Полусудьбами, словно бы зельем,
Утоляют воинственный пыл.

Здесь, где судьбы встают спозаранку.
Ублажая, бурёнкам, сосцы,
Полусудьбы клянут – свет – в изнанку,
Сердце – в кровь…, но, что делать?.., – отцы…

Здесь расписано всё, без кавычек,
От дефиса до клякс с запятой.
Судьбам тесно от пошлых привычек,
Но удобно под жизни пятой.

Перепутались судьбы, как снасти,
Ни концов не найти, ни начал…
Гулким эхом, томительной страсти,
Я в судьбу, как в пустыню кричал.

Крик недолгий, живой, но – подранка.
И угас, неуслышанный, крик…
Я встаю, как и все, спозаранку.
Здесь судьбу свою в «судьбы» постриг.

И живу, как и все, без кавычек,
Незатейлив, хоть оды пиши…
Только, что-то, от «милых» привычек,
Тошнотворностью тянет с души.
Январь 95 г.

«Директор», зеркало, глаза —
Мгновенье. Что в них отражалось?
Ни грусти тень, ни боль в слезах,
Но только долгая усталость.
Но что-то тихое внутри,
Но что-то тайное глубоко,
То, что живёт не для смотрин,
Что носят, сгорбившись и боком.
Но что? Я знаю – не любовь.
Но что? Что лепит сердца такты?
Но лишь на миг взметнулась бровь…
«Директор»… Зеркало… Post factum.

Вы никогда не улыбались мне,
Быть может, просто, не было причины,
Но видел наяву, я, как во сне —
В улыбке Вашей таяли мужчины.

Вы никогда не улыбались мне,
Ни между слов, ни, просто, мимоходом,
Ни в зимних снах, ни, даже, по весне,
Когда улыбкой светится природа.

Вы никогда не улыбались мне…
Живу надеждой призрачной и зыбкой —
Сольётся свет двух маленьких планет,
И Вы, меня, одарите улыбкой.

И обретёт мой мир, и смысл, и цвет,
И воспарит душа к седьмому небу…
Вы никогда не улыбнётесь. Нет!
Я Вам – «Никто», и всё, что было – небыль.

Жизнь земная – суета сует,
Радости её и грусть – печали,
Всё угаснет, как закатный свет,
И ковчег мой к кладбищу причалит.

Что возьму я в долгий путь с собой,
В тесноту еловой домовины,
Неба ли, кусочек голубой,
Гор красу, иль звон степной равнины?

Морось ли осеннего дождя,
Листопад ли, снегопад ли, вьюгу?
Иль портрет великого вождя?
Или жизни верную подругу?

Всё оставишь, глупая душа,
Дожуешь свой хлеб, допалишь свечи,
И пойдёшь, нагая, без гроша,
По мытарствам, опустивши плечи.

Оглянись, пока горячий след,
Повинись, пока в ресницах росно.
Жизнь земная – суета сует,
Завтра, может статься – очень поздно.

Как бы ни была длинна судьбы дорога,
Но её начало, в жизнь спешит, всегда,
От родного, сердцу, отчего порога…
Только все дороги, вновь, ведут сюда.

Было всё, и много, было всё – как было,
Не переиначить то, что стало быль.
В память затонуло, что дышало пылом,
Что, перемоловшись, обратилось в пыль.