Анатолий Бергер - Времён крутая соль [сборник]

Мне ещё горше в российском углу,

Дымным громадам внимаешь ли Кёльна?

Падаю я в петербургскую мглу…

Что чужеродней нас нынче?

Свиданье —

Горький итог, жёлтый лист на ветру,

Твой неразборчивый почерк прощанья

Я никогда уже не разберу.

1989

Взлетая с грохотом и звоном

Над опрокинутым Гудзоном,

Манхэттен вижу я в упор.

Огромных зданий силуэты —

Они грядущего приметы

Или былому приговор?

Они врастают в поднебесье

И чудятся безумной смесью

Грёз ангельских, бесовских снов.

То сатанинское сверканье,

Слепое с Богом пререканье,

Из преисподней адский зов.

То звуки музыки небесной,

Доселе людям неизвестной,

И уши те спешат зажать,

И нет здесь дьявола и Бога,

А черновик того итога,

Которого не избежать.

1993

Американский океан.

Огромный пляж. Простор бескрайний

Захлёстывает, как аркан

Тебя — и поддаёшься втайне.

Но как знакомо всё! Кричат

И мечутся, и плачут чайки,

Вновь повествуя без утайки

О том, что тыщу лет назад

Известно на земле. Ну, чем

Не Стрельна? Парус одинокий.

Давно написанных поэм

Готовые ложатся строки.

А пятьдесят пройти шагов —

И Брайтон загудит жаргоном.

Так вот он — дальних странствий зов,

Заканчивающийся стоном:

«Зачем?»

Грохочут поезда

Над головой, пестрят витрины,

И океанская вода

Дрожит вдали в обрывках тины.

1993

Над пропастью в горах —

Здесь древний город спрятан.

Средневековый страх —

О, как зовёт назад он!

Ущелий гул и гуд,

Тропинок вьются нити,

А улицы бегут,

Как строки на иврите.

И пусть в игре стекла

Блестит товаров груда,

Машинам нет числа,

Но город — текст Талмуда.

Как Далет, Гимел, Бет,

То дом, то синагога.

И Божий жив завет,

И слышен голос Бога.

1996

Улиц-щелей и небесных соборов конвенция —

Это Флоренция.

Дивных дворцов и зелёных каналов коллекция —

Это Венеция.

Башни, к земле наклонённой внезапно и резко, реприза —

Пиза.

Робкий балкон, строк звучаньем возвышенный тронно —

Верона.

Падуи площади, смертные камни Помпеи,

Рим гладиаторский, дней и веков эпопеи —

Было ли это, взаправду случилось ли с нами

Или во снах мы бредём и ведомы куда-то мы снами?

2003

В средневековом долгом блеске

В синеющий небес проём

Вплывает купол Брунеллески

Над флорентийским шумным днём.

И в этом плаваньи высоком,

Ладонью Божьей вознесён,

Он Божьим созерцаем оком

Придирчиво со всех сторон.

2003

Пока Венеция, сверкая,

Передо мной красоты рая

Разбрасывала, не таясь,

Сквозь слёзы, словно бы смеясь,

И нижних этажей протяжность,

Стен зеленеющую влажность

Всё глубже погружала вниз —

Запел собор святого Марка,

Блеснув таинственно и ярко,

И в небо голуби взнеслись.

2003

Туфлёю длинною резной

От влажных стен старинных зданий

Отталкиваясь чуть порой,

Пока, дурея от названий

Мостов над бледною водой,

Мы бредим, гондольер ведет

Гондолу, что туфле подобна

Резной и длинной. И поёт

Душа прощально и подробно.

2003

Венецианских улиц-коридоров

Мерещится мелькание витрин.

Устав от любопытных частых взоров,

От беспрерывных вековых смотрин,

Как, город — Водяной, ещё покуда,

Цепляясь за горбатые мосты,

Не тонешь ты, старинная причуда

Богов, обрывок сна, узор мечты?

2004

В сухой жаре среди развалин Рима,

Латинских надписей, фонтанов и колонн

Душа то бодрствует, то спит необоримо,

И снится, снится ей старинный сон.

В чужой толпе невидима, бесплотна,

Страшась быть узнанной и потерявшись вдруг

На сотни, сотни лет бесповоротно —

Преодолеть не может свой испуг.

2003

Мотоциклетная Сиена,

Спеша из шумных улиц плена

В соборный сумрак и прозрачность,

Господних ликов многозначность,

О старине твоей тоскую,

Хоть и гремящую, такую —

В дорожном шлеме, в чёрной коже,

Тебя я принимаю тоже,