Наталья Гордина - Во власти неведомых чар

В кровавом отблеске заката
Шум битвы яростной затих,
Даль сном таинственным объята
И вечер сумрачен и тих.
Проснись, родная, мне так страшно
Средь сотен бездыханных тел,
Всё вспоминаю день вчерашний:
В безумии летящих стрел
Меня закрыла ты собою,
Велев не двигаясь лежать,
Пообещав в разгаре боя
Костлявой смерти избежать.
Давно закончилось сраженье,
Но ты всё так же крепко спишь,
И колыбельной ветра пенье,
Рыдая, рвётся в неба тишь.
Неправда, что ты не проснёшься,
Ведь ты пообещала жить —
Я верю, ты ко мне вернёшься,
Чтоб сердце лаской оживить.
Игриво утро ночь сменило,
Но солнце, оживив весь мир,
Одну тебя не оживило,
Червям устроив званый пир.
И я в медлительном их рое
В груди истерзанной твоей
Листаю душу словно горе
Уже давно минувших дней.
Так небо красочно и ясно,
Как платье, смерть тебе к лицу
И ты, по-прежнему прекрасна,
Идёшь невестою к венцу.
Я тоже буду в белом платье.
Где небосвод туманом скрыт,
Жених с косой в свои объятья
Меня с усмешкой заключит.

Джунгли тонут в море звуков,
Грудь терзающих мою,
Предвещающих разлуку
И свидание в раю.
Тени жуткие крадутся,
Чьи-то светятся глаза,
И от страха не вернуться
По щеке скользит слеза.
Каждый шорох заставляет
Меня в ужасе дрожать.
Луч надежды угасает,
Больше некуда бежать,
Не найти мне здесь спасенья.
Вдруг из мрака предо мной
Как кошмарное виденье
Появился зверь лесной.
Цветом он чернее ночи,
Пламя адское в зрачках
Гибель скорую пророчит
У вселенной на руках.
Он, оскалясь в злобном рыке,
Прыгнув, рвёт зубами плоть.
Замирает сердце в крике:
Существует ли Господь?
Запах крови и страданья
Дух мой чувствует, скорбя.
В дебрях джунглей-мирозданья
Зверь настигнет и тебя.

Бьётся полночь чёрной птицей
В сна закрытое окно.
Всем пред Господом явиться
В Судный день предрешено.
Как архангелы мы святы,
Воскрешая мертвецов,
Миром грешников распятых
На костях святых отцов.
Вот, отбросив крышку гроба,
Вижу смерть перед собой,
Воплощённую в убогом
Теле, выбранном судьбой.
Бренной плоти совершенство
Повергает в ужас дух,
К разложения блаженству
Равнодушен он и глух.
И к перстням в червей оправе
С дрожью тянется рука,
Словно плоть полна отравы
Для любого бедняка.
«Что за неженка! – Ты злишься,
Взгляд украдкою ловя. —
Зря покойную боишься.
Те же, кто, благословя
Жить нас в мире, полном злобы,
Это зло зовя добром,
Насылают страхи, чтобы
Мы не думали о том,
Что страшнее в жизни этой
Ничего нет, кроме них,
Наживающих монеты
На страданиях других.
Мёртвым золота не надо,
Нам нужней оно вдвойне,
Храбрецам служа наградой
В жизни пламенном огне».
Кольца сняв с костлявых пальцев
И мне в руку их вложив,
Ты сказал: «Я буду драться
За тебя, пока я жив!»

Вновь в плену сырой темницы
Встретив новую зарю,
В жутких черепа глазницах
Смерть читаю я свою.
Лишь корзинку приоткрыла,
Спелых яблок видя ряд,
С болью в сердце ощутила
Леденящий душу взгляд.
Дрожь ресниц, слезой омытых,
Буйство чувств в моей груди.
Дверь в грядущее открыта —
Нужно только лишь войти.
И за яблоком познанья
Моя тянется рука,
Будет жутким наказанье
И награда велика.
Поцелуй змеи холодный
Тело молнией пронзил,
Грех напомнив первородный
Тех, кто Богом изгнан был.
Яд, текущий в моих жилах,
Заставляет плоть страдать.
Боли вынести не в силах,
Всё ж не жажду умирать,
А не мучаясь в сомненье,
Жить хочу, с судьбой борясь,
Мир познать как откровенье,
В новом теле возродясь.

Небо вязаною шалью
На плечах моих лежит,
Мир разлукой и печалью,
Словно выстрелом, убит.
У рассвета на ладонях
Плоть истерзана моя,
И протяжно ветер стонет,
Слёз горючих не тая.
Кровь из ран течёт потоком,
Рвётся сердце из груди,
Как и прежде, одинока
Я на жизненном пути.
Солнце душу мне сжигает,
Бог к страданьям моим глух,
Тело в муках умирает
Под кишащим роем мух.
Они яростно кусают
Кровоточащую плоть,
Дух сомненьем искушают,
Что не в силах побороть.

Сгустилась мгла над сонной далью,
В зари преддверии дрожа.
Обручена навек с печалью
Моя заблудшая душа.
Одна ступенька до закланья
В петли объятье роковом
Мне ранит сердце ожиданьем
Во взгляде горестном твоём.
Шумит толпа морским прибоем,
Священник «Кайся!» шепчет мне —
Нас в целом мире только двое,
В последний раз наедине.
В душе душою растворяюсь,
Живя тобой, мой милый друг,
Любовью смерть попрать пытаюсь
И боль мучительных разлук.
Слегка соприкоснувшись взглядом,
Читаю шёпот губ твоих:
«Мне умереть с тобой награда,
Ведь мир рождён для нас двоих».
Шагнул ты первым в вечность злую,
Чтоб в синем небе утонуть,
И со щеки слезу скупую,
Увы, не в силах я смахнуть.
Рыдает ветер надо мною,
Тоской безудержной дыша,
Уснула, проклята судьбою,
Вслед за твоей моя душа.