Валерий Большаков - Стихи разных лет

Мир ослепительно-ярок
В пламени угля и дров,
Вспышках электросварок,
Пылкости прожекторов.

Мир оглушительно-громок.
Грянул прогресса разгул:
Грохот невиданных ломок,
Строек неслыханный гул.

Мир возбуждающе-быстр.
Мечутся в обезьяньем раже
Вверх и вниз, из регистра в регистр
Ощущений резкие пассажи:

Апрель взбурлил.
Над островами
Взметнулся солнечный содом.
Расцвел лепными кружевами
Отремонтированный дом.

Я солнцу рад
и свежей краске,
И самому себе.
Дела идут как в сказке,
А я иду к тебе.

Иду. Бегу. Стремлюсь. Лечу.
Знай: не пришла бы – утопился.
А встретив, затаясь, молчу,
Жалею, что поторопился.
Бледнею. Тянет закурить.
Не улыбаешься. Не рада?
И понимаю – ждать не надо.
И не решаюсь говорить.

Люблю.
Лазурь. Лавина алая.
Оплавленный лучами шар.
Люблю.
Склонилась мать усталая
у колыбели малыша.
Люблю.
Слияний аллилуйя.
Люблю.
Летящая Земля.
Люблю.
Вкус поцелуя.
Люблю.
Звон хрусталя.
Люблю.
Пружин желаний
напряженный мажор.
Люблю.
Горение граней
озаренных гор.
Люблю.
Шум пирушки.
Люблю!
Льется рекой.
Люблю обыкновенные стружки
в столярной мастерской.
Жену. Детей. Сигареты «Аврора».
Жареное мясо. Голубой цвет.
Звучание академического хора
и,
когда я хорошо одет.
Комнатное тепло И реклам мешанину.
Кино, книги
и рок отчасти.
Люблю все, что нужно здоровому мещанину
для полноты счастья.
Мало?
Люблю, как все горожане,
природу из дымного далека.
Чего не люблю,
так это воздержаний
от какого-нибудь пустяка.
Хуже нет самому себе измен —
нелепость, подобная гордости автора
пошлых
выкриков о патриотизме,
свободах и даже о светлом завтра.

Люблю.
Сегодня солнце встало.
Люблю.
Сейчас со мной Она.
Люблю.
Мгновенье освистало
все будущие времена!
Люблю.
Глубокая вера.
Туманное стало прозрачным.
Люблю!!
Никакая холера
меня не сделает мрачным.

Люблю.
Ослепительность случая.
Люблю.
Шаг рассчитанный, взвешенный.
Люблю.
Наслаждение жгучее
скоростью бешеной:

Тик-так,
стрелок круги.
Ночь – тьма. День – полосат.
Итак, как ни беги,
в сутках 24 часа.
Весь день
суетный шаг.
Не стой – в давке сомнут.
Везде
люди спешат.
Час – всего 60 минут…

И я спешу в движенья утвердиться,
И для прыжка вперед ищу опоры твердой.
Хочу успеть полнее насладиться
Любовью бескорыстной, пылкой, гордой;
Любовью человеческой, земной,
Любовью к делу,
избранному мной.
Люблю!!
Хочу!
И не бездельник.
Могу.
И делаю, что любо.

А жена говорит: до получки не хватит денег.
– Как грубо.
Неприятно,
Мелко,
но,
в общем, честно.
Время – деньги, как известно.
– Купите!
Где же есть
такие розы еще?
– Продаю
свежесть
букетами и на счет.
– Медь и бумажки,
все приму.
– Вот-те и ромашки —
Кому? Кому?

Спешите, люди.
Торг недолгий
обрубит смерти нищета.
Без болтовни о высшем долге
Платите скромно по счетам.

Наличными или натурой.
За искренность – худой молвой.
За ценности – макулатурой,
И за ошибки – головой.

Уютной прочности утратой
За непоседливости блажь,
И с дополнительной оплатой
За скорость, сервис и багаж.

За идеалы – мелочами,
За верность – холодностью жен,
За славы яркий свет – ночами
Безвестности в пыли времен.

Медлительные эры минут,
Мгновения мелькнут, —
В провал неведомого сдвинут
Минувшее минут.

Поток движений прекратится:
Не мель, а голь.
И бесконечность обратится
В аморфный ноль.

Но я не верю,
что Земное
Все будет сведено к нулю.
Нет. Нет.
Не может быть.
Люблю! —
Во временном
вневременное.

Я – человек.
Я – ум.
Я – плоть.
Я – нервы.
Я это я,
тем и силен и слаб.
В природе не последний
и не первый.
Не всемогущий Бог,
Но и не жалкий раб.
Жизнь нелегка:
Желанное, но бремя.
А скорость,
нарастая,
гнет в дугу.
Но мысль моя
опережает время,
И бесконечно
Я
любить могу.

И потому пою,
молю
и матом крою,
Порой готовый от бессилия взреветь,
Всегда зову к борьбе
И никогда – к покою.
Только
бы
не
отрезветь!
Мы – дети века,
конечно,
с грехами,
Но я бы хотел, в умаленье грехов,
Чтоб в атомный век
похмелялись стихами
После запойного чтенья стихов.