Дмитрий Близнюк - Утро глухонемых. Стихи, верлибры 2018

осень: золотой неуклюжий фрегат
пойман и брошен ветрами
на блестящие рифы дорог, на мели детских площадок.
и аллея кленов на две трети сбросила листья,
и глядится в асфальт, как в зеркало —
желтые кони нависли у окаменевшего водопоя,
и отражения зыблются и шуршат под ногами.
а синюю пропасть неба на зиму
собрались перевезти в казахстан. положили небо на бок,
на бесконечные фуры мокрых дорог
и перевязали ремнями дождей,
склочностью, слякотью. и синяя пропасть скользит и елозит. шевелиться грязный брезент,
точно занавес в театре абсурда.
вот-вот рухнут низкие небеса…
и везде рассыпаны мятные леденцы луж.
и я слышу, как исподволь приближаются зимние дни:
белые змеи будущего
ползут нам навстречу, червивя время.

день за днем
ты глотаешь впечатления, как соленую кровь,
текущую из носоглотки в пищевод;
кто ты на самом деле – это неважно…
в общем, неважно. точка, которая дрейфует во времени,
аллигатор, плывущий
по мутному, рассольному течению.
ты не мог родиться муравьем,
но можешь понять муравьиность,
неуемную придурковатую подвижность,
когда несешься по лесной дерме крошечным
хитиновым монстром
с мощными челюстями и клешнями.
хватай – бей – рви – беги.
хватай – бей – рви – беги.
муторная мантра коллективного счастья.
так растворись же в действиях во благо родины,
в серой кислоте глаголов —
добытчик, патриот и солдат.
нет. ни за что и никогда.
тайна твоего рождения не доступна даже матери.
летнюю ночь набирают черным шрифтом
с вкраплением чешуекрылых,
но тебе лень читать,
лень читать.
ты – чужой. древний красный дракон
взобрался на трон сознания и – озирается вокруг
ультрафиолетовым, информационным зрением.
ты видишь: за тобой с акульей грацией плывут столетия – полусонные,
сплавляемые по реке времени
почерневшие тяжелые бревна.
ты сочинишь великолепный хокку —
отлитый кастет из свинца для трех пальцев —
и ударишь – протяжно – в солнечное сплетение,
собьешь дыхание… да бог с ним, с читателем.
но кто там стоит за его спиной в антрацитовой маске?
наивно думать, что книги пишутся только для людей.
прислушайся к молчанию – там, в багровой жидкости
вращаются эмбрионы настоящих слов,
зародыши красных виверн
бьют тугими хвостами;
не медли, но и не торопись – недоношенная истина
ничем не лучше переношенной. это искусство —
вовремя щелкнуть хищным клювом,
схватить суслика на бреющем полете.

ты выходишь во двор и упираешься взглядом в сарай.
из дыры в куске шифера тянется наглый куст,
тянется рогатым бюстом оленя…
кого ты, мать твою, обманываешь?
что именно хочешь этим сказать? получилось ли у тебя?
так ты стоишь на остановке и видишь:
девушка в трамвае
с бумажным цветком в распущенных волосах
смеется. смеется, и это, кажется, будет длиться вечно,
но, присмотревшись, видишь:
нет, рекламная бумажка на окне
легла поверх образа.
очередная бессмыслица,
очередной красивый мираж.

по комнатам гуляют фиолетовые барышни сновидений,
и нюхают стены и влажную развешенную одежду,
и лакают фиолетовыми, как у чао-чао, языками
остатки холодного чая в больших купеческих чашках.
ночь. мне нравится это мелодичное погружение в сон,
ты уходишь в темно-фиолетовые горы,
отраженные в иной реальности, будто в озере, —
это восхождение вниз,
и сознание проворной полупрозрачной змеей
спускается с твоей шеи
и уползает по своим змеиным делам. ночь.
днем же я чувствую время, как сырая курица в супермаркете
чувствует прозрачную пленку,
в которую ее завернули три раза —
прозрачный саркофаг яви…

за окном в сером свете трепыхается вечер —
мышь, которую живьем заглатывает
прозрачная гадюка ветра.
маленькая церквушка стоит в стороне от дороги
без огней, как женщина без детей.
отвернулась спиной, закуталась в шерстяной платок.
заходящее солнце благословляет осень
неспешно, по-польски,
как папа римский из окна резиденции парка
благословляет шуршащие ручейки листьев,
туристов, студентов, детей на роликах.
бесшумно раскачиваются
колокола прозрачных теней на аллеях.
а ночью в парк прокрадется девочка-луна
и станет собирать осколки лунного шоколада —
черно-синие, горько-сладкие —
и складывать кривые шоколадки
в шелковый подол облаков.