Влад Снегирев: В своей избушке

2009

Не знаю чувства более святого,
чем та любовь, которая всегда
в тени густой, у самого порога,
меня ждала, безмолвно вдаль глядя.

Вдали дорога пыльной лентой вьется,
всегда пуста – и летом и зимой.
И мать все ждет, когда же он вернется,
когда вернется сын ее родной.

Как часто мы легко всё забываем
в плену своих безрадостных побед.
Как бабочки, в саду густом играя,
летим беспечно на неверный свет.

А мать все ждет покорно и устало
всю жизнь мою в душе своей храня.
Вернуться бы в далекое начало,
чтоб заслужить прощенье для меня…

2009

Весь этот мир, – в былом могучий,
теперь придавлен хмурой тучей.
Везде технический прогресс.
А счастья нет, – остался стресс.

Природу надо разлюбить,
чтобы не выглядеть отсталым.
И вот весь мир в одном квартале.
Теперь в нем буду вечно жить.

И шепот трав, и листьев шорох,
мне не услышать вдалеке.
Тихонько стонет ветер в шторах
и снова двери на замке.

2009

Был ветер, дождь. Опали листья,
ковром покрыв уснувший сад.
И всё бегут куда-то мысли,
тихонько шепчутся, шуршат.

Я их не слушаю, увольте…
Их жалкий лепет надоел.
Мне жить по-новому позвольте,
без этих повседневных дел.

Другие мучают заботы,
иные рифмы я хочу.
Влекут безмерные высоты,
любая ноша по плечу.

Но только родине печальной
совсем нет дела до меня.
Погас закат за рощей дальней,
поблекли тихо краски дня.

Покрыл под утро даль степную
мороз осенний – всё в снегу.
Но не любить тебя, такую,
как не пытаюсь – не могу.

2010

Есть в одиночестве желанная свобода,
блаженство сладких снов и робость тишины.
Оставь людей и благодарная природа
тебе отдаст все радости своей страны.

Другая жизнь, покой, и с ней соприкоснувшись,
ты поневоле станешь несколько иной.
Сначала тяжело, потом поймешь, очнувшись,
какой ты жизнью жил – холодной и пустой.

В краю полей, лесов бескрайних, речек быстрых
легко так дышится, широк мечты полет.
Деревья дремлют всласть и по тропе тенистой
легко идти в тиши, в прохладе, всё вперед.

Здесь шепчут о своем в бору смолистом ели
и так просторен между ними небосклон.
И никаких забот… И, не имея цели,
не хочется хандрить и думать о былом.

2009

Укрылась деревня лесами,
тихонько вздыхая во сне.
Холодные звезды над нами
лениво плывут в вышине.

Медведица прямо на север
по небу махнула хвостом.
Там пахнет разлукою клевер
и был там когда-то мой дом.

А ели, под снегом страдая,
склонились до самой земли.
Они вспоминают, я знаю,
как счастливы быть мы могли.

Холодные реки несутся
оттуда на солнечный луг;
как змеи причудливо вьются,
внимательно глядя вокруг.

Душа лишь о прошлом тоскует,
а разум стремится вперед.
Ну, выбери жизнь ты простую...
Так нет же, – всё север зовет.

2012

В деревне просто мы живем, не буржуазим:
корова, свиньи, огород, и водку квасим.

Есть телевизор на столе – росток культуры.
Там дикторша одна поёт, ну дура дурой:

она бормочет нам о том, что на Канарах
легко от солнца получить налет загара.

В степи загар я получу совсем бесплатно,
когда корову там пасу – туда, обратно.

С утра до вечера политики, ругаясь, спорят.
У нас же всё, как у людей, – пусть тараторят.

И млеем тихо мы порой от сказок пустобреха.
Но толку с них совсем уж нет, как с рыбы меха.

Еще там "мыло" всё идет, про олигархов.
От этого совсем никак, – ни холодно, ни жарко.

От ящика тошнит, не верим мы рекламе,
такой, как и тогда – в столице на майдане.

Нам обещали: будет рай и будем мы Европой.
Вот и ползем туда, сверкая голой жопой.

Тот мир далек от нас, кружит за горизонтом, -
нелепый и пустой, придуманный экспромтом.