Вячеслав Ладогин - Спички

Рэны, Эллы, Конкордии, Киры,
Снег, растаявший позавчера,
Риммы, Нонны и Юнны, Эльвиры,
Я признаюсь в любви вам. Пора.
Слава Ладогин с видом смущённым,
С неподдельной тоской, во весь рот
Генеральшам, профессоршам, жёнам
Лебединое нечто орёт.

Поколение голубоглазых,
Белокурых язычниц, прощай!
Схоронили мужей-верхолазов
И певцов: содрогнись, епанча!
Под вуалью, под траурной сеткой
Потеки сквозь припудренность тушь,
Никому не назвать больше «деткой»
Эту бабушку, Боже! А муж…

Где Георгии? Где Арчибальды?
Анатолий, Эраст и Марлен?
Как омелой пронзённые Бальдры,
Облеклись в Новодевичий тлен,
И кутья на саксонском фарфоре
Тошнотворно и клейко густа,
Рис мой сладкий! Советское горе,
Где изюм не по форме креста.

А когда-то они рысаками —
И министр, и полярник, и бард,
И актёр мчались над облаками…
Свист омелы. Куда же ты, Бальдр?
Где ты, памятник в бронзовой краске,
Милый Ленин, домашний зверок?
Где на клумбе анютины глазки?
Где под старый рояль вечерок?

Абажур и вязанье под лампой,
Дачный зной, хрусталей окиян,
Рай Эльвир, Даздраперм и Евлампий,
Нефтяного гулага дворян?
Авиатор, и физик, и маршал,
Академик, вратарь, режиссёр,
Всех их звук похоронного марша
Со страниц общей памяти стёр.
Дешевеет хрусталь, и картины,
И икра не нужна никому,
И Америкой пахнут витрины,
И отечество в сладком дыму…

И Гагарин давно не летает,
И Высоцкий давно не поёт,
Бледный внук в никуда вырастает,
Неудачница-дочь поддаёт…

Времена независимых, нервных,
Истерических женщин пришли,
Нет, увы, жён манерных, но верных,
Нет язычниц советской земли.
Как теперь их ужимки фальшивы!
Как доступны их стали тела,
Их заботит лишь идол наживы,
На крючке же наживка сгнила.

О, фишнеты на голеньких ножках
С силиконовым дутым лицом!
Не сравнить их, плебеечек в норках,
С вашим соболем, вашим песцом!
Не сравнишь их коттеджей уродство,
И сады ваших царственных дач,
Спесь плебейского их превосходства
С коньяками имперских удач!

Всё их виски и все их омары
В трюфелях – разве стоят оне
Важной стерляди с пылу да с жару
В генеральском саду, в тишине!
Поросёночка с гречневой кашей
Из духовки за орден «Звезды»…
Знайте наших! Не знают наших,
Утекло выше крыши воды…

И хрусталь, и фарфор, и картины
С неразборчивой подписью – чьи б?
И сирень, и жасмин, и куртины,
И весь мир утонул и погиб.
А ля Штаты орда сексовсадниц,
Добывающих «треньем» огонь…
Далеко хилым гузкам до… задниц
Над тугой, в фильдеперсе ногой

Белизны прошлогоднего снега…
Отчего же прорвалось хамьё?
Отчего ваши альфа, омега
И фита оттрубили своё?
Культ оставил великую личность,
Рухнул сук, на котором седло,
Вы поверили в демократичность,
Вы расслабились. Не повезло.

Как конец неудавшейся шутки
О свободе (да что вы, ха-ха)…
Подворотенный выползень жуткий
Правит бал в бледных язвах греха
Из-под шёлковой вашей исподней
Юбки… после с прислугой греха
Выполз бледный, как из подворотни.
Ангел лжи, шпионажа… (ха-ха).

Кто ж остался? Одни Михалковы,
Что со шлягера делят процент,
Кончаловские… вита нуова!
Где вы, лётчик, спортсмен и доцент?
Маргариты! Эльвиры, Ренаты!
Спите фотками в жёлтом стекле!
Были вы не особо богаты,
На язычески-дикой земле,

А теперь, видя дождь на берёзах
Дачных, креститесь, и (мол, плевать
На грозящий апостола посох)
Стали вероучительствовать.
Мне ль судить вас, прелестные дуры?
Слава Ладогин любит вас, прах
Отошедшей в ничто субкультуры
В хрустале и в гардинах, в цветах

И в шмелях… псевдоаристократки,
Я люблю ваш салат оливье,
Ваши дачи, походов палатки,
Шляпки в бантиках на голове,
Музыкальные ваши пристрастья,
Ваш изысканный, душный мирок.
Ваше материальное счастье.
Вашу боль, что оставил вас Бог.

У меня ж не монашеский норов,
Но уйду я от вас далеко —
От высоких садовых заборов
До звезды, что нальёт молоко…

1. Печально с Отцом говорю,
Он слышит: «Избавь меня, Отче!
2. Предателей слушать нет мочи,
Нет сил – доверяться льстецу и вралю».
Сулит тебе сахарный рот,
Увидишь, – обильный прибыток:
Точёные стрелы высот
И угли язвительных пыток.
3. Я мыкаю горе в шатрах
Кидарских, сбежав от гоненья,
4. Долгие годы я прожил вот так —
В ладу с кровопийцами всё это время!
5. Мне стоило слово сказать —
Со мной без причины войну начинали!
Ты слышишь, Господь, эту песню печали:
«Когда же, когда же вернусь я назад?»