Анатолий Жариков - Сны белого попугая

А когда метель заметает ставни,

зажигаем свечи или в снах летаем.

2004 г.

Пиано

Николаю Хижняку

Кипяток на горку чая в чашке,

тёплые носки да чистая рубашка,

луч в ловушке синего стекла,

сигареты, вечер, свет и мгла.

Убеганье, приближенье снова,

колыханье, колебанье. Слово.

Первые знакомые черты.

Боже, я готов, готов ли Ты?

2004 г.

***

Неглиже от second hand,

гвоздь советский из штиблет,

чай, полпачки сигарет,

гость вчерашний на обед.

Вам, щетина, сколько лет?

Сквозь газету тихий свет,

вроде светит, вроде нет.

2004 г.

***

Не всё так близко, что слышится,

не всё так хорошо, что пишется,

не всякая икона светится,

не каждая – в небо лестница.

И слово, что на заборе

начертано, – не история.

Не всякая птица – ворон.

2004 г.

В конце зимы или весны

запахло рыбой, луком, салом,

войдя в стихи со стороны

плевков гремучего вокзала.

И там, где оборвался звук

и свет творившего концерта, –

следы слипающихся рук,

вылавливающих консервы,

вычёсывающих из волос,

выскабливающих из расщелин.

Мне эту музыку принёс

пёс, пёсьей обглодав свирелью

желтея жуткостью луну,

когда у вас скрипели перья,

пыля заказом на дому.

17 марта 2005 г.

***

Из сплетен круга, друга тыков,

билетных сводок, газет между строк,

затылков и взглядов, и чувств обрывков

да из того, что щедро отвалил Бог,

судьбе нелёгкой, драконьей, сиповой,

как обидную фигу выкрутил на бис,

вышептал, выговорил, выхрипел из лёгких, из

спешно бегущей крови нежным больное слово.

Чтоб остаться, опрокинувшись в зрачке фотоаппарата,

сидеть, положив на кота свою рыжую котячью лапу,

и затем, сморгнув на Васильевский,

на промятом диване залечь

в отстранённой, чужой земле,

где и в спальне чужая речь.

14 апреля 2005 г.

***

Весна. Полдня предложению суставы ломаю,

правила синтаксиса вспоминая.

Земное по дождю соскучилось наверняка,

как по слезе щека.

Молодые деревья не краше старых,

тощи, как первые овощи на базарах.

И как акварелью апрель ни прикрась,

на большаке после дождя грязь.

Так и при каждой новой власти

будет неточной рифма "краще".

2005 г.

***

От А. Фета с приветом «здрасьте»

и от радостного Экклезиаста,

но поэзии после Бродского,

нам сказали, суть идиотские.

Что поэзия? – искажение

грамматических правил.

Плохо пишут красивые женщины,

некрасивые слишком правильно.

Что поэзия? – мусор, трещина,

написала однажды женщина.

Не пролейте, не разбрызгайте, бога ради,

пожалуйста, осторожнее,

поэзия – крови переливание

из пустого в порожнее.

2005-2021

***

Две вещи, которых не тронет тлен,

вызывающие ужас, уничтожающие страх:

женщина, живущая на земле,

Бог, обитающий на небесах.

27 августа 2005 г.

***

На полу, вымытом до нищеты видимой.

В воздухе, заражённом йодом и валерианой.

Под полоской света из щели оконной.

На самом дне дня, развалившегося на два.

И глядишь обалдело:

навсегда совпавшее со своей тенью,

ещё не вещь и уже не вещь, тело.

24 февраля 2006 г.

***

И вот тебе и дай и на,

зимой дождём захлюпала страна,

и грязи потекли по всей стране,

и за ворот и за ворота. –Не

выходи и не распахивай пальто,

на улице февраль и воздух свежий,

и люди – если встретишь, то

в глаза надышат, то полжизни срежут.

24 марта 2006 г.

***

Размозжена дорога, ветер злой,

знобит поля и ни души одной,

голодным хатам челюсти свело.

–Брат город Каин, где твой брат село?

17 апреля 2006 г.

***

Плывёт земля и облака над ней,

и под спиною мощный аппликатор

из щебня и стеблей; то слово Сартра,

то сон Дали в далёкой вышине.

То птица (хвост бы свой подать

туда, где звук не означает смысла

уже). Парящим – благодать

и в бреющем без мыла.

Что будем делать, Отче? Ни шиша

не отстоялось, но отшелестело.

Ты видишь, мой невидимый, душа

уже гораздо тяжелее тела.

20 июня 2006 г

***

На сонную муху села сонная официантка.

Расхотелось жевать. Осень напоминает фугу,

повторяясь в дождях и франтах-

листьях, уходящих по кругу.

В осени гуще время, плотней пространство,

шагая, только и слышишь свои шаги.

Уходя в никуда, утешаешься всё-таки

неутешительной континуума константой.

Неуверенно просишь повторить, горло

дышит севером, ответ на вопрос "сколько?"

опускает осиянную голову