Иван Гусаров - КИЧЛАГ

Третий вкатили срок,
Гуманный развеяли миф –
Мол, не усвоил урок,
Плодит в стране рецидив.

Ни разу никто не спросил:
Была ли работа и кров,
Почему по стране колесил,
Почем государства любовь.

Катила четвертая ходка,
Родною стала скамья,
«Ты для зоны – большая находка», –
Итожила дело судья.

На пятый не пошел приговор,
Западло оставаться бездомным,
Говорят, шутил прокурор:
«Себя признает виновным».

Навеки приписан к зоне,
Не чувствую страха и боли,
В авторитете я и в законе,
Никому я не нужен на воле.

Безумной немало отваги,
Жить не хотят по-другому,
На киче зависли бродяги,
Мир арестантскому дому.

Выдался жизненный путь,
Замок на пороге невесты,
Бисером катится ртуть,
Но тут же окажется вместе.

Отдыхают на шконках бродяги,
В плотных решетках окно,
Лепиле марают бумаги,
Принцип идет домино.

Духом бродяги едины,
Кипит бунтарская кровь,
Краски единой картины,
Свобода была и любовь.

Малявы, этапы, прогоны,
Зеленые краски сезона,
Стучат по рельсам вагоны,
Домом становится зона.

Может, жизнь не так хороша,
Не найден ее идеал,
Праздника просит душа,
Свободен в душе криминал.

Бродяги, бродяги, бродяги…
Со временем тянет в тюрьму,
Напишут бессмертные саги
Про Север, Амур, Колыму.

Вьется над зоной дымок,
В спецчасти отпишут бумаги,
Прозвенит на свободу звонок,
Стоят на распутье бродяги.

Зябкий осенний рассвет,
К окошку склонилась рябина,
Долгих одиннадцать лет
Мать не видела сына.

Ей бы сыночка обнять,
Но не вышел лагерный срок,
Ей бы только узнать,
Что жив и здоров сынок.

А над полем сизый дым,
Птицы улетать настроены,
Сын не может быть плохим –
Так все матери устроены.

Пуста степная дорога,
На почте нету вестей,
В жизни горя так много,
Нет страшнее – терять детей.

Ей бы сына разочек обнять…
Покрывало белое снится.
Мать собралась умирать –
Ей бы по-русски проститься.

Не скрипнут в сенях ступени,
Съехал на плечи платок,
Остыли давно пельмени,
С рождением тебя, сынок.

Покрывало белое снится,
Прямая вышла дорога,
Кто-то в окошко стучится,
Таких охочих немного.

Плавно качнулась рябина.
«Мама», – негромко спросил.
Мать увидела сына,
Подняться не было сил.

Пацан привязан к батарее,
Окружила троица актива,
Добыть признание поскорее –
Бьют размеренно, активно.

Под пристальными взглядами
Честно трудятся козлы,
Объявить подонком, гадом,
На активе затянуть узлы.

Бьют истязатели по печени,
От боли корчится пацан,
Давно в экзекуциях замечены,
Активно гонят план.

Будут холуи отмечены,
Следак прячется в сторонке,
Харкает кровью изувеченный,
Покидают пацана силенки.

«Возьми чужого преступление, –
Шипит рассерженный козел, –
Наше не испытывай терпение,
Следак недоволен, зол».

Напишет показания лепила,
Добились своего уроды,
Сломила мальчишку сила,
Чужие отметелил годы.

Довольны актива палачи,
Отпахали честно от и до,
Таскать не надо кирпичи,
Придет долгожданное УДО.

Благодари, братан, Всевышнего,
Что не сдох еще вчера –
Вкатил литруху лишнего,
Долго бились доктора.

Благодари, козел, Всевышнего,
Что тебя еще не сдали –
Болтаешь много лишнего.
Что шило в зад не загнали!

Ничтожен, мерзок человек,
Первобытного недостоин племени,
Не сдох туберкулезный зэк –
Значит, нужен он до времени.

Не признаем распятого Христа,
В мыслях не были в его мучениях,
Лгут высокие уста,
В сатанинских плаваем учениях.

Гробовой не близок ящик,
Светом ясным брызги,
Судьба кого-то тащит,
Других – ведет по жизни.

У знатного вора в законе
Была семерка слоников,
Диво дивное на зоне,
Не счесть поклонников.