Елена Федорова - Вверх по Меконгу (сборник)

Экипаж остановился. Лучано помог Марии выти и повел ее вдоль реки Тибр к Пьяцца Маттеи.

– Фонтана делле Тортаруге, – сказал Лучано.

– Зачем мы здесь? – спросила Мария, вспомнив, как они стояли здесь с Донато. Он велел ей опустить руки в небо, по которому бежали облака. Она повиновалась. Он тоже опустил руки в чашу фонтана и аккуратно снял с ее безымянного пальца колечко с бриллиантом в виде звездочки. Мария удивленно посмотрела на него.

– Что это значит?

– Закрой глаза, – приказал Донато. Она закрыла. Он вновь опустил руки в воду и надел ей на палец другое колечко.

– Посмотри на мой подарок через небо, – попросил Донато. Мария нагнулась над фонтанной чашей, чтобы лучше разглядеть колечко.

Теперь на ее руке красовался бриллиантовый полумесяц. Солнечный свет преломлялся в воде, образуя радужное полукружие.

– Какая красота, – прошептала Мария. – А что будет со звездочкой?

– Забудь о ней, – обняв ее за плечи, сказал Донато.

Мария вынула руки из воды, подождала пока стекут последние капли, положила руку с перстнем на грудь бронзового титана и сказала:

– Пусть наша любовь будет такой же крепкой, как могучая грудь этого стража. И пусть никто не знает о ней. Мы надежно спрячем ее от людских глаз, как прячут под бронзовый панцирь свои тела маленькие черепашки, живущие в фонтане.

– Фонтана делле Тортаруге – свидетельствует, что так и будет! – торжественно произнес Донато и поцеловал Марию. Поцеловал в губы. Впервые он сделал это, не обращая внимания на удивленные взгляды и возгласы прохожих.

Донато Бернини целовал свою любовь. Донато Бернини прощался со своей любовью и нежностью. Донато Бернини больше не было. Тогда Мария об этом не знала. А Донато знал. Он специально заменил кольцо, чтобы освободить Марию от себя, а себя от Марии. Он снял кольцо, чтобы разлучиться с нею. Надел другое, чтобы быть неразлучными.

Все это пронеслось в сознании Марии единым вздохом, единым выдохом, стоном отчаяния:

– Что делать, Господи?

– Я отправлюсь на поиски Вероники Скортезе, – сказа Лучано, обняв ее за плечи.

– Зачем? – спросила Мария и посмотрела на сына так, словно видела его впервые.

– Чтобы отомстить за отца, – ответил он, опуская руки в чашу фонтана.

– Милый мой, с чего ты взял, что эта женщина виновна в смерти Донато? – спросила Мария.

– Так сказал отец, – проговорил Лучано, низко опустив голову.

– Но он мог ошибаться, – голос Мария стал нежным и очень тихим. – Людям свойственно ошибаться.

Мария опустила руки в воду и крепко сжала ладони сына. Она понимала, что должна отговорить мальчика от мести, должна спасти его душу, пока еще не поздно. Она понимала, что победить вселенское зло ей не под силу, но сдаваться без боя не собиралась.

– Ты знаешь, где искать эту женщину?

– Предполагаю, – пожал плечами Лучано.

– Что ты собираешься делать, когда найдешь ее?

– Сожгу! – ударив кулаком по воде, выкрикнул Лучано.

– Прошу тебя, мой мальчик, не спеши творить злодеяния, – прошептала Мария, обняв сына за плечи. Он попытался высвободиться из ее объятий, но Мария возвысила голос, и он замер.

– Прошу тебя, Лучано, быть мудрым человеком медленным на слова, медленным на гнев. Поговори с этой женщиной, выслушай ее историю. Посмотри ей в глаза. Посмотри так, как это сделал бы твой отец. Посмотри ей в сердце. Пусть твой взгляд прожжет ее, испепелит ее сердце. Твой взгляд, Лучано, а не костер. Костер ты разведешь лишь тогда, когда будешь твердо уверен, что Ла Фениче сожгла она, Вероника Скортезе. Слышишь меня?

– Да, мама, – ответил он, низко опустив голову. Ему хотелось мстить, мстить, мстить. А Мария заставляла его быть рассудительным. Он не смел ей перечить, но и подчиняться ей не желал.

– Дай мне слово, что вначале ты узнаешь все об этой женщине у людей, которые знают или знали ее, и лишь потом примешь решение. Единственное, верное решение, – попросила Мария.

– Хорошо, – прошептал Лучано и вылил себе пригоршню воды на голову.

– Черепаший фонтан сталь свидетелем новой клятвы, – улыбнулась Мария. – Интересно, сколько клятв дается здесь, у этой чаши?

– Титаны никому не откроют своей тайны, – сказал Лучано, глядя в бронзовые глаза статуи.

– Верно, сынок, – прижалась к нему Мария. – Это только люди выбалтывают тайны. Людям невыносимо молчать, им хочется говорить, говорить, говорить… А у титанов бронзовые рты, которые никогда не разомкнуться. Ни-ког-да…

Откуда было знать Марии и Лучано, что именно здесь у Фонтана делле Тортаруге Донато Бернини поклялся в вечной любви Веронике Скортезе и надел ей на безымянный палец левой руки колечко с бриллиантовой звездочкой, снятое с руки Марии. Лучано тогда исполнилось десять лет. Веронике Скортезе – двадцать пять. Мария была старше новой возлюбленной Донато всего лишь на два года. Нет, она была старше ее на целую жизнь, жизнь мальчика по имени Лучано. Но старше всех был Донато Бернини. Ему исполнилось пятьдесят.