Дмитрий Щедровицкий - Стихотворения и поэмы

Да и то, что кажется молчаньем,
Было правдой до краёв полно.

…Архангел говорил: «Читай!»
А он в ответ: «Я не учился
Срывать с небесного щита
Созвездий медленные числа.

Я знал: бегущий свиток лет
С той вязью встреч на белых вёснах
Написан лишь затем, что вслед
Единственный читатель послан.

Я знал: для одного меня
Вся каллиграфия печалей
На обороте Книги Дня
Луны выводится лучами.

Не бойся – я пойму и так:
Ведь на скрещенье вен трепещет
Велений Божьих каждый знак.
Вскрой полумесяцем – захлещет!»

Глубокой ночью – свет в одном окне.
В нём – трое: в нём – больная, врач и фельдшер.
Кружится звон. Больной всё хуже. К ней
В порыве тёмном потянулись вещи.

Врач думает: «В одну из тех ночей,
Когда душа сильна сиротской жаждой
И в снисхожденье этот мир ничей
Тебе подарен, я здесь был однажды…

Она была тогда совсем иной,
Она теперь, наверное, не вспомнит,
Как время, повернувшись к нам спиной,
Ушло в одну из близлежащих комнат…»

А фельдшеру – семнадцать. Как во сне
Его приводит женщина в смущенье,
Но он бы так по-детски не краснел,
Когда б не врач, не это освещенье

Тревожное, не голос тайных снов
С весьма похожей, жаркой обстановкой, –
И если б не вошёл под этот кров
Четвёртый, в чьём присутствии – неловко…

На лесных, на темнеющих тропах
Я искал тебя в тайном июле,
В золотых и загадочных строфах
Тех поэтов, чьи судьбы минули,

На дорогах бездумья и неги,
Одиночества и забытья, –
С той минуты, как дали мне некий
Облик. В вечность отверстые веки.
С той поры, как себе я судья.

Там, где ночь пробуждает немая
Полустанков печальных сердца,
Где не спят, за тебя принимая
Заоконную ветку, скворца, –

Я искал тебя в каждом проулке,
В тех, кто за полночь сходит с перрона,
Кто не встретил на свете родных, –
В их шагах, неуверенно-гулких,
В их горчайшем дыханье неровном,
В блеске звёзд, исходящем от них.

Я искал… Ты всё ближе и ближе,
Соловьиный разносится свист.
Вижу кроны. Созвездия вижу.
На последнем пути – отзовись!

…О господин! Когда великий мрак
Падёт на эту землю безвозвратно,
Последним светом в чёрных зеркалах
Я отражу тебя тысячекратно.

Я стану песни отзвуком твоей,
Ответом средь всемирного молчанья,
Твоим воспоминаньем… О – поверь,
Поверь, что наша встреча неслучайна!

И ради тысяч непостижных лет,
Где мы неотличимы друг от друга,
Подай на бедность – и смотри мне вслед,
Пока следы на льду не слижет вьюга.

О возросший над самой крышей
Мой космический черенок,
Под которым созвездья рыщут
Городские, сбивая с ног,

О юродивый, о тишайший,
Протянувший десятки рук
Над несбыточной жизнью нашей,
Над большим фонарём разлук…

Беспечальный! В тебе не того ли
Слабоумного мальчика дух,
Что не знал ни тоски, ни боли
И ловил огоньки на льду?

Помню – вскладчину хоронили
Мы всем домом тебя год назад…

Не пустили. Не дали крылья.
Только долгий зелёный взгляд.

Ты – источник времён и странствий.
Излученье. Ученье. Суть.
Я – вместилище слова, страсти.
Я – всемирной судьбы сосуд.

Как трепещет, горит пылинка
В безмятежном, крутом луче,
Так во мне Вифлеем и Треблинка
Вопрошают:
– О чей ты? Чей?..

– Отраженье. Рожденье Лика.
Изначальной печали ручей.

Воды, как воздух, легки,
Прозрачны морские глубины:
Рыба подобна стеклу,
Ракушка – дальней звезде.

Всё, что запомнил, покинь.
Весь мир – словно выдох единый,
Где, открывая твой слух,
Сокол над полем блестел…

О город – лейтмотив
Крушения любви,
Где, ноги промочив
По щиколку в крови,

Я тенью прохожу
По площади немой,
И, не смолчав, дрожу
На звёзд вопрос прямой!..

Венеция! Я сном,
Ошибкой завлечён
В твой бесприютный дом,
Как сокрушённый чёлн.