Дмитрий Щедровицкий - Стихотворения и поэмы

Гореть созвездьем Рака
В июле золотом,
Кричать во сне от страха
И забывать потом…

Листай, листай страницы
И жди, что боль с любовью
Подробно разъяснится
В обширном послесловье.

Но книга – не такая,
И к ней пролога нет,
И краткий день сверкает,
И вспыхнет чёрный свет…

Пахнут ли к осени старые ноты?
Помнит ли прошлое грецкий орех?
Есть между нами и временем что-то,
Кроме греха и расплаты за грех.

Дождь ошарашенный, льдинкой повисший,
Слёзы любви вызывающий взгляд,
О, научи меня музыке высшей,
Я сочиню тебе сотни сонат.

Выплесну всё – и ни капли не скрою,
Что ни попросишь – отдам. Хоть назначь
Цену закатной мерцающей крови,
Цену за полдень, растраченный в плач,

Цену заветной и млечной капели,
Детству даримой – ловить и ронять…
Дай мне прислушаться к вечной капелле,
Встать в уголке – и созвучье понять.

Медной застынь стеной,
Вихрем ли закружись,
Ты – навсегда со мной,
Ближе, чем к смерти – жизнь.

Горе, коль захочу
Вырваться и уйти…
Ближе, чем свет – к лучу,
Ближе, чем цель – к пути.

В искрометанье крон
И в глубине камней –
Ближе, чем к яви – сон,
Ближе, чем ты – ко мне…

Темно, и печаль клубится,
И так фонари зажгли,
Как может самоубийца
В последний момент влюбиться –
И выскользнуть из петли…

Они протянули свет свой –
Соломинкой над волной.
Забытых друзей приветствуй!
С обеих сторон – как в детстве –
Влюблённость и страх сквозной.

А кто впереди? Быть может,
И ты? Ведь прошло по коже
Предчувствие – как во сне?

Заря… Но бледнее мела,
И трепетно, и несмело
Взошла она… Что же с ней?..

…В шуршащем краю, словно шарик бумажный – Китай –
Когда-то и ты тонкорунно-игрушечным сделан.
Забытые дали, и небо, и воду читай:
Черны начертанья, но главное сказано – белым.

И смотрит рыбак, позабыв про стеклянный улов,
Про берег соломенный, краткую жизнь без открытий,
Как странная рыба со множеством глаз и голов
Волну будоражит – и вдруг застывает в нефрите…

В суме дорожной хвою спрячь –
Излечишься от хвори,
В печаль – добавь совиный плач
С надеждой луговою.

Болезни тела и души,
Племён дурной обычай
Излечит собранный в кувшин
Сладчайший голос птичий.

Целебна жизнь. Раскрыв ларец,
Дыханье трав измерьте.
Целебна смерть. Скажи, мудрец:
Когда и сколько – смерти?..

Всадник сорвался с кручи,
С лошадью вместе – в ад.
Люди ничуть не лучше –
Сверху, крестясь, глядят.

Криками их играет
Призрачная рука,
Вздохи их собирает
В перистые облака.

Коршун парит, их тени
Крыльями перечеркнув,
Острым углом падений
Хищный повёрнут клюв.

Только на отзвук тёмный,
Общей страшась вины,
Каждый, себя не помня,
Смотрит со стороны.

Встанет от снов отрадных,
Вспомнит – и возопит…
…Горный побит виноградник,
Капли стучат копыт.

…В этом веке вязком
Не расправишь плечи –
В городке славянском,
В западном наречье,

Не раздвинешь ветви
В говор проливной.
Оглянулся – дети
Выросли давно…

Не родились. Рано.
Крепче спи, услышав
Сквозь возню тумана
В черепичных крышах,

Как, покинув Краков
После слёз и драк,
В свете звёздных знаков
Едет Яков Франк…

Душно ночью длинной.
Не родились дети.
До резни безвинной –
Полтора столетья.

Смяты крылья Франка.
Гаснет звук речей. –
Нет крыла. Есть ранка
На твоём плече…

Просветлятся дали.
Вспыхнут птичьи хоры.
Звёзды, что упали –
Воплотятся вскоре.

Не тебе ль навстречу
Пыль колёс вилась?
– Не расправишь плечи.
Не раскроешь глаз…

Был воздух бездомен и колок,
Металась в сомненье щепа,
Как белый козлёнок, посёлок
Нависшие тучи щипал.