Асламбек Абдулаев - Волчий след

Вот на арене цирка мишка скачет,
Могучий лев на цирлах семенит, —
Под эту дудку серый не запляшет
И заячьих спектаклей избежит.

Свободным духом одарён природой,
Внимающий явлению луны,
Кормилец стаи стал дурной угрозой —
В загоне – под прицелом всей страны.

Ты непонятен, если ты свободен.
Идёт, идёт охота на волков, —
Защитник стаи миру не угоден,
Закон у нас охотничий таков!

С каждым годом их больше и больше —
Уходящие в вечность друзья…
На компании две обернулся —
В большинстве там потеряны зря!

С кем остался, тех лиц я не знаю,
Сиротой добиваю года,
По ночам иногда вас встречаю,
Ну а в сердце ношу вас всегда.

Знаю точно, что вы не вернетесь.
Знаю так же, что ждете меня.
Уверяю, без вас я тоскую,
Ну а вам не хватает меня.

Благородными были при жизни
И, надеюсь, достойные там!
Потому не пекусь я о смерти,
Знаю, примите близкого вам.

У каждого из нас своя судьба:
Твоя же начиналась тоже складно,
Но словно сглаз, иль ведьмы ворожба,
Расставили капканы многократно.

Раскрылись бездны слезные врата
Увлекшие в себя отца и брата.
Печальный смысл слова «сирота»
Познать пришлось еще до школьной парты.

Лишь матери молитвами хранима,
Ведомая ее родной рукой,
Ты стала вдруг для всех незаменимой,
Неся тепло, заботу и покой.

Скрепляя то немногое, что есть,
Воочию познав разлуки беды,
Старалась ты союз родных сберечь
Семейною радушною беседой.

Нас не поймут и не оценят, знаю,
Порой безмерно горе до небес:
За жизнь родных с тобой переживая,
Мы через фронт несли нелегкий вес.

Не будем о плохом: стирают годы
Любые беды, тяжесть и печаль.
Пусть будет завтра светлым и свободным,
И дарит счастье будущего даль.

Ты, как и прежде, радость нам неси
И будь родными душами хранима.
Мы будем за тебя творца просить,
Сестренка наша добрая Мадина.

Идут сначала сладкие мгновенья,
За ними – горечь из обид и слез.
Стараюсь сохранять я отношенья
Без ненависти и ненужных грез.

Не зарекаясь и не обещая,
А лишь дыханья слыша в унисон,
Бессонницей друг друга угощая,
Готова разделить ты грешный сон?

Прячь от друзей, приветливых и милых,
Короткий и прекрасный наш роман.
Наверняка на это хватит силы,
Согласна? Я готов. К сему – Аслан!

Поймали тишину, играем в ожиданье.
Уставился в экран, но нет на нем посланья…
Она молчит. Запас кончается терпенья,
В ответ немею сам, скалою стал теперь я.

И в голове опять вопросы без ответов.
Наверное, не люб, коли не шлет приветов.
Пытаюсь разгадать: случайная прохладца?
Игра? Или всерьез пришла пора расстаться?

Вот наконец звонок раздался телефонный,
Но разговор течет формальный и салонный.
Холодный тон и слог отрывисто-убогий —
Ни страсти, ни огня в дежурном диалоге.

Пожалуй, я другим стать должен для сравненья,
Я подавил в себе и ревность и смятенье.
Быть может, потеряв меня, она поймет,
Что лучше друга точно не найдет.

Вновь в дорогу, на родину предков,
«Чечен Авиа» рейсом домой:
Я летаю на нем, и нередко,
В город Грозный, до боли родной.

Экипаж проводниц благородных —
Словно гор наших яркий букет —
В формах красных, красивых и модных,
Соблюдает Чечни этикет.

В том букете прекрасная роза
Проведет на борту инструктаж,
И ее повседневная проза
Возвратит романтический раж.

Но дежурной улыбки прохлада
Леденит, словно шахматный мат,
Непонятно – кому же ты рада,
Несравненная наша Айшат.

Время рейса всего лишь два сорок,
Я ж согласен и сутки летать.
Этот ангел небесный мне дорог,
Дайте время хотя б помечтать!

Безвременно угасла жизнь твоя,
А ясный день по-прежнему в зените.
Все длится нить земного бытия,
Но нет тебя – лишь образ твой в граните.