Вадим Шефнер - Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения

Путь капли по стеклу и путь огня в лесу,
Путь падающих звезд в душе своей несу,
Путь горного ручья, бегущего к реке,
И тихий путь слезы, скользящей по щеке.

Путь пули и пчелы несу в душе своей,
Пути ушедших лет, пути грядущих дней;
Шаги чужих невзгод и радостей чужих
Вплетаются в мой шаг, и не уйти от них.

Пусть тысячи путей вторгаются в мой путь,
Но если бы я смог минувшее вернуть,
Его б я выбрал вновь — неверный, непрямой:
Он мой последний путь и первопуток мой.

Навек закрыв собой материки и воды,
Глядит небесный свод на все земные своды,
А солнца луч скользит, нетороплив и нежащ,
Над сводами мостов, дворцов, бомбоубежищ.

Висит небесный свод, как и во время оно,
Над сводами аллей — пристанищем влюбленных,
Над сводами церквей, высоко вознесенных,
Над сводами цехов, над сводами законов.

Пусть тать отбудет срок, покинет свод темницы,
Пусть Лазарь, воскресясь, покинет свод гробницы,
Пусть Нестор кончит труд под сводом кельи тесной, —
И вновь над ними свод, на этот раз — небесный.

Последний, вечный свод над ними и над нами,
На миллиарды лет пронизанный мирами.
Метну в его простор фотонную ракету —
Но нет пределов тьме и нет пределов свету.

О, как мне разглядеть неясный лик природы?
Куда ни погляжу — повсюду своды, своды...
И даже свод небес разгадке не поможет:
Ведь это тоже свод, — а дальше, дальше что же?

Статистика, строгая муза,
Ты реешь над каждой судьбой.
Ничто для тебя не обуза,
Никто не обижен тобой.

Не всматриваешься ты в лица
И в душу не лезешь, — а все ж
Для каждой людской единицы
В таблицах ты место найдешь.

В рядах твоей жесткой цифири,
В подсчеты и сводки включен,
Живу я, единственный в мире,
Но имя мое — легион.

Умру — и меня понемногу
Забудут друзья и родня.
Статистика, муза Итогов,
Лишь ты не забудешь меня!

В простор без конца и границы,
Бессмертной дорогой живых
Шагает моя единица
В дивизиях чисел твоих.

Уже не помнят Лядумега,
Уже забыли наповал.
А как он бегал! Как он бегал!
Какую скорость выдавал!

Растут рекорды понемножку,
И, новой силою полны,
По тем же гаревым дорожкам
Другие мчатся бегуны.

Бегут спортсмены молодые,
Легки, как ветер на лугу, —
Себе медали золотые
Они чеканят на бегу.

А славу в ящик не положишь,
Она жива, она жива, —
К тем, кто сильнее и моложе,
Она уходит — и права.

Она не знает вечных истин,
За нею следом не гонись.
Она сменяется, как листья
На древе, тянущемся ввысь.

В этом парке стоит тишина,
Но чернеют на фоне заката
Ветки голые — как письмена,
Как невнятная скоропись чья-то.

Осень листья с ветвей убрала,
Но в своем доброхотстве великом
Вместо лиственной речи дала
Эту письменность кленам и липам.

Только с нами нарушена связь,
И от нашего разума скрыто,
Что таит эта древняя вязь
Зашифрованного алфавита.

Может, осень, как скорбная мать,
Шлет кому-то слова утешений —
Лишь тому их дано понимать,
Кто листвы не услышит весенней.

Неошибающиеся поэты,
О, как я вам завидую порой!
Неушибающиеся поэты,
Покрытые спасительной корой!..

Как быстро вы находите решенья,
Доступные и верные вполне,
Покуда, одурев до онеменья,
Дивлюсь я ежедневной новизне.

Вам все понятно — люди и природа,
Для вас все тайны пресны и просты.
Вы, в Лете не отыскивая брода,
Над ручейками строите мосты.

Все боги вами вовремя воспеты,
Исчислена и радость, и беда...
Неошибающиеся поэты,
О, как я вас жалею иногда!

А Муза так еще бедна...
За доброе и за худое
Одной монетою — бедою
Расплачивается она.

Она безгласна и слепа,
У ней ни прав, ни полномочий,
И путь ее — еще тропа,
Петляющая среди ночи.