Дмитрий Пригов - Монстры

– Ренат, может, переночуете у нас. Места много. Вот и Александр остается, – предложила Зинаида. Александр стоял в стороне, посматривая на Рената.

– Человеку надо ехать, – встряла недовольная Вероника.

– Я не тебя спрашиваю, – отрезала Зинаида.

– Нет, нет. Спасибо. Действительно, надо ехать, – оглядывался Ренат на должную бы уже подойти электричку. Он отчетливо чувствовал, что оставаться ему не след.

Александр в стороне хранил молчание. Сестры в некотором отдалении, облокотившись о деревянную ограду, молча переглядывались.

– В другой раз обязательно. Спасибо. Было очень приятно, – бормотал он.

– Ждем. – Зинаида выразительно посмотрела на него, обернулась на Веронику, задержала на ней взгляд, затем быстро взглянула на Александра и снова оборотилась к Ренату.

Тут подошла электричка.

Приятели достигли середины Крымского моста. Остановились и, облокотившись на перила, стали рассматривать воду. Ничего интересного. Вдали, ровно по форватеру, светилось небольшое выделенное пространство. Оно уходило то вправо, то влево, то попросту исчезало из виду. Ренат напрягал зрение, пытаясь зафиксировать его. Приятель, откинувшись назад, с некоторым даже насмешливым выражением переводил взгляд с Рената на воду и обратно.

– Знаешь, – прервал он молчание, – со мной был случай. Пять лет назад. В Болгарии. В Созополе. Небольшое такое курортное место на море. Там по каменистому обрывистому берегу расположено огромное количество всяческих ресторанчиков и кафе. Готовят хорошо и недорого. Сижу, пью местное белое. Неплохое, кстати. Смотрю на море. Ничего особенного. Середина дня и дикая жара. Градусов 38, наверное, в тени. Вдруг вдали на абсолютно гладкой водяной поверхности без всякой на то причины – я же говорю, ни ветерка, ни облачка – начинает вспухать что-то. Холм такой встает водяной, и оттуда высовывается что-то. – Ренат был весь внимание. – Как здесь, – и указал на реку. Хотя ничего подобного тут и сейчас не происходило. Река была спокойна, темна и тяжела. Ренат, не оборачиваясь на нее, внимательно слушал. – Высовывается что-то непомерное. Если уж как-то попытаться определить, то зооморфное. Не подлодка. Какие там подлодки? Огромное к тому же. Постояло, пошевелилось и исчезло. Как не бывало. Я оглянулся. А никто за вином и всякими яствами даже и внимания не обратил. Понятно, море – купаться, загорать. Желания нехитрые. Вот, – приятель со значением поставил точку.

– Действительно? – с сомнением спросил Ренат.

– А что? Тебе можно, а мне нельзя? – разговор принимал немного ернический характер.

– Что мне можно? – несколько даже угрожающие произнес Ренат.

– Ладно, ладно. Пойдем, а то метро закроется.

Да, не очень-то и нужная глава.

Тяжелые рыцари в клубах поднятой ими и неотступно преследующей пыли, спустившись и свернув с широкой дороги, по которой двигались попарно длинным извивающимся змееподобным телом, поблескивая подпрыгивающим и играющим на солнце металлическим чешуйчатым покрытием, направлялись напрямую к холму. Была самая середина дня. Середина июля. Солнце стояло высоко и прожигало сквозь оседавшую узорчатую пыль, раскаляя покачивающийся металл людской и конской амуниции. Слабый ветерок, добегавший досюда от спокойной реки, залегшей в глубокой ложбине, вряд ли мог освежить. Высоко в небе, раскинув темные крылья с подозрительно-безразличным видом, проделывая огромные медлительные круги, на разных высотах парили безмолвные птицы. Их разнообразные направления и уровни полета представлялись какой-то осмысленной, приведенной в движение рукой мощного и неумолимого механика, порождающей системой. Порождающей свое прошлое и обеспечение ближайшего будущего. При долгом рассматривании проглядывались прочерченные тоненькие линии сложнейшей пространственной конструкции, по граням которой и совершались эти сложностроенные передвижения. Снижавшиеся твари как будто случайно задевали черным крылом кого-либо из облитых металлом и нечувствительных всадников. Крайние перья крыльев были по-дьявольски вздернуты вверх. Их мрачный вид произвел бы впечатление, сумей кто-либо из людей заметить это. Правда, челядь, бегущая по бокам и вослед колонны, не обремененная спасительной и ненужной амуницией, временами бросалась врассыпную при подобного рода налетах. Но что она значит – челядь?! Пустой и бессмысленный народ. Да и не на них все это было рассчитано.