Александр Нартов - Миф о женщине

Там вверху, в снежной туче
Колкий ветер увяз.
В эту ночь на мосту чей
Выполняли приказ?

Прорывались на запад,
А рассвет вьюгой бил
Тяжело и внезапно
В обессилевший тыл.

На него долгожданным уловом
Напоролся полк, как на блесну.
Этой долгой зимою суровой
Все они приближали весну.

Вот и артподготовка —
Вестник скорых атак.
В руки вмёрзла винтовка,
Враг числом брать мастак.

Тут прорваться попробуй,
Ставит утро щиты.
Сметены все сугробы,
Вьюги укрощены.

Шли за солнцем в атаку, за раненым,
Укрывавшимся где-то в лесу,
Но уже они знали заранее,
Что в ту ночь приближали весну.

Сыплют снега кристаллы,
Вроде даже тепло.
Окружать их не стали,
Значит, ринутся в лоб.

Значит, чёрною тенью
Пролетит скоро смерть,
Значит, это сраженье
Надо выиграть посметь.

Но задёрнулись снежные хлопья,
Как над сценою занавес. Ну
Что с того, что в грудь острые копья?!
Ведь они приближали весну!

Рвали метр за метром,
Рвали души в клочки.
Стали верить приметам,
В бога верить – почти.

Что ещё остаётся?
Только вот был бы толк —
Не дошёл он до солнца,
Заметеленный полк.

Солнца треснуло алое блюдце,
И в зарю кто-то крови плеснул.
Видно знали – уже не вернутся,
Но они приближали весну…

Отскочило в закат солнце от рубежей,
Светом вытеснив в порт две эскадры.
Этой ночью залив во сто крат был свежей,
Мы от берега вышли – так надо.

Заменили зарю вспышки гулких торпед,
И накрыла волна нас тупая.
Было всем нам тогда не до громких побед —
Шёл уверенно враг, наступая.

Если смерть и война в небе тучей висит,
Если нож за спиной время прячет,
Значит, кортик в ладони сожмёт одессит,
Обнажив на груди пёстрый рябчик.

А потом по лесам у пустых деревень,
У засыпанных пеплом, как градом,
Мы стреляли врага за седую сирень,
За каштаны над морем – так надо.

Здесь не место упрёкам, не место слезам
Между жизнью и смертью у края.
Верной гибелью был наш отряд партизан
Для румын, из засад наступая.

На развалинах бой с новой силой кипел,

Хороня штурмовые отряды,
Но уже всё не так, всё иначе теперь,
Скоро будет опять всё, как надо.

А вернувшись домой, тех, кто взяли Берлин,
Вдруг настигнет тревога скупая,
У каштанов, сиреней и ярких калин
Вспыхнет болью, к груди подступая…

Солнце рухнуло в скалы, и Марсом
Озарился в ночь профиль лица.
Надо просто суметь не сломаться,
Надо просто дойти до конца.

За величье корней и традиций
Одолжить сил у жизни взаймы,
Раз уж выпала доля родиться
Под созвездием страшной Войны.

Эй, дозорные ветры, не спите,
Поднимите всех звуками труб!
В небе хмурится грозный Юпитер,
Поведёт роту в бой поутру.

Эй, рассветы, штыками разрежьте
Окровавленный этот туман!
Под созвездием хрупкой Надежды
Шли они, защищая дома.

Но опять солнце в тучах утонет.
Кто бы как их судьбу не писал,
Рано им ещё в царство Плутона,
Рано им ещё на небеса.

Хохотали насмешливо боги,
И горланили ветры трубой.
Под созвездием гулкой Тревоги
Новый день снова вёл роту в бой.

Как душа в этой битве ранима!
Но вперёд они шли напролом.
Расплела волосы Вероника,
И рассвет озарился теплом.

Наконец-то ветрами пропеты
Не тревоги, а мир и покой!
Под созвездием трудной Победы
Возвращались герои домой.

Тот, кто верил в себя, приближая в боях дни победы,
Не боясь ни огня, ни высот, ни опасных глубин,
Кто под пули шагал, под ветра и кто шёл под торпеды,
Прикрывали, как орден у сердца, кровавый рубин.

Их следы замело через годы землёй и ветрами
В просоленных морях, нелюдимых лесах и степях.
Но лишь тот выживал в этой злой человеческой драме
Под названьем война до конца тот, кто верил в себя.

Тот, кто верил в любовь, пронося её на километры,
Кто погиб за неё и кто выжил войне вопреки,
Тот любил и смеялся в лицо обжигающей смерти,
Для того эти чувства серьёзны, важны и крепки.