Александр Нартов - Миф о женщине

Полк
Отдыхал после долгих атак.
Толк,
Ну какой толк свинец-то хватать?

В груди
Не затихнет пульс,
Горячих пуль
Град опередить.

Здесь другие слова и дороги,
Здесь другие законы войны.
Только смерть всё равно к ним в итоге
Подойдёт, как всегда со спины.

Кто решил, будто непобедимы?
Будто смерть обойдут стороной?
Ведь земные законы едины,
Лишь война эта будет иной.

Полк
Перед богом душой обнажён.
Смолк —
Кто-то всех перерезал ножом.

Тревог
Не успел поднять,
Войну по дням
Сосчитал стрелок.

И теперь они точно бессмертны,
Под песками погребены,
По замкам и по кражам эксперты,
Угодившие в лапы войны.

Здесь не встанут десятки надгробий,
Не прольются ни слёзы, ни кровь.
Лишь рассвет в тишине покоробит,
Сотни тел – бывший полк штрафников.

Ещё не взорвалась гражданской
Кроваво-пламенной войной
Страна. Ещё в тылах рождался
Дух революции шальной.

А там, на западе, металлом
Гремели битвы злой поры…
Где копья смерть свои метала,
Они решились на прорыв…

Наполнил воздух едкий порох,
Кровавый дым слезит глаза.
Побед не будет больше скорых,
И отступать назад нельзя!

А на губах такой знакомый
Вкус лета, леса и коры,
И вкус покинутого дома —
За это всё шли на прорыв!

С тех пор до наших дней баталий
Немало было и побед.
И что бы нынче ни болтали,
Нам не забыть о той борьбе.

Там, где свинцом война гремела,
Где грудью длинный фронт прикрыв,
Они уверенно и смело
Пошли без страха на прорыв…

В горячие точки
Прокрался туман,
Опять здесь локальный конфликт.
Не дали отсрочки
На смерть пацанам,
А лунные реки текли.

Текли непривычно
Из прошлого вспять,
И войны, что были при нас,
Он каждую лично
Прошёл, но устать
Не успевает спецназ.

Скорпион
Раскрывал на предплечье большие клешни.
Только он
Всё ещё жив, а от войн этих глупых тошнит.
По горам
Растекались туманы густой пеленой.
Покарал
Чей-то бог эти горы жестокой войной.

Густыми ночами
Во сне рвётся в бой,
А днём душу водкой лечил.
Равненье на знамя!
И падал в запой —
Да шли б эти все Ильичи!

Ещё десять лет
Не минуло с тех пор,
Когда были окружены
На чёрной скале
И давали отпор,
Теперь вот стране не нужны.

На картах тех точек,
Как шрамов в груди
От острых пылающих пуль.
А жизнь – это прочерк,
Смертей пруд пруди,
Ушли все в небесный патруль.

А прошлое алым
От крови с огнём,
С удачей его лёгкий флирт.
Вся жизнь его стала
Вдруг пасмурным днём —
Ненужный локальный конфликт.

Выцвело небо под солнцем палящим
Матовой голубизной.
Не было птиц, так надрывно кричащих,
Поющих в жару и в зной.

Только «Акула» туман рассекала,
Плоть синевы над собой.
Там наверху ожидали сигнала,
Приказа двинуться в бой.

Высь прозрачно поманит,
А потом обовьёт.
Затерялся в тумане
Боевой вертолёт.
Ах, как больно бессильным
В затуманенной тьме…
Вьётся у эскадрильи
В сером воздухе смерть.

Он поражения знал, но отныне
Обязан вперёд идти.
Бьёт по афганской колючей пустыне
Стая больших чёрных птиц.

Туча укрыла в туман эскадрилью,
Окутав борт пустотой.
Вспомнил, как осенью дома дожди льют
В Сибири, там, над тайгой.

Мокрый туман не хотел расступиться,
Скрывая цели ракет.
Сильный толчок, и вдруг рухнула птица
В очень крутое пике.

Жизнь раскололась на чёрное с белым,
Небо прошила гроза.
Жить так хотелось ещё, но и сделать
Уже ничего нельзя…

Над горным ущельем была так стройна
Синяя ночь, чуть коснувшись вершины.
Это была не наша война,
Хоть на ней наши судьбы вершились.

Сколько их, этих судеб там сожжено
Меж кровавыми злыми песками!
Нет, ведь не были слабыми мы всё же, но
Горькой водки в стаканы плескали.

Больше полных стаканов, чем нас за столом —
Мы у жизни беспечной в изгоях,
Потому мы на бой с этой жизнью встаём —
Кто теперь не вернётся из боя?