Михаил Кукулевич - Просто жизнь. Стихи. Воспоминания

Но пули свистят, но рвутся мины…
Не пролетают мимо.

Римскому патрицию, удалившемуся на покой,
Гул далёкой империи слышен уже не слишком.
Он когда-то его бодрил, а теперь он ему на кой?
Смотрит он свысока на мелкие те делишки.

Сейчас его привлекают иные совсем дела:
Глядит, как ползёт улитка по виноградным листьям,
Как отлетает бабочка, непостижимо бела,
Как созревают на солнце лучами нагретые кисти,

Как затепляет служанка свечи в пустом дому,
Как разжигает камин, как ложатся тени
На квадраты полов. Как хочется самому
В тень превратиться, слиться навеки с тенью,

Чтобы как можно дальше от человеческой суеты,
Чтоб никакой политики, только дыханье моря,
Чтобы узнали боги: ты – это только ты
И что давно живёшь, с ними уже не споря.

С годами стал домоседом,
Практически домовым.
Раскланиваюсь с соседом,
Таким же как я – седым.

Мне дороги безделушки,
Портрет на старой стене,
И мягкость моей подушки
Важна для меня вдвойне.

А мимо летят электрички,
Курсируют поезда.
Ломаю в досаде спички.
«Куда, – говорю, – куда?

За вами я не поспею,
Спеши теперь не спеши…»
Зато обойти успею
Пространства своей души.

Сегодня вспомнил об отце
И с ужасом понял,
Как же много я о нём не знаю.
И совершенно некого
Об этом спросить.
Проклятая война!
Мне не было и трёх лет,
Когда его не стало.
И вот он смотрит на меня
С фотографии и улыбается.
А я смотрю на него и понимаю,
Что почти в три раза старше.
А ещё я понимаю, отчётливо,
До дрожи, что живу свою жизнь
За него.
Что живу его интересами,
Его мыслями,
Делаю дело, которым он был бы
Доволен.
Делаю в меру своего таланта,
Который бесконечно слабее отцовского.
Но тут уж что поделать –
Ничего не поделаешь. Надо продолжать.
Больше некому.

Страна большая, а деться некуда,
А деться некуда – достанут всюду.
А жизнь торопится, а жизни некогда,
И не скандаль ты, не бей посуду.

А жизнь торопится, любить ей хочется,
Любить ей хочется, плодить потомство.
И ей не хочется, совсем не хочется
Вкушать от подлости и вероломства.

Так улыбнись же, моя хорошая,
Давай-ка песенку с тобой споём.
Пускай заносит следы порошею,
Страна большая – а мы вдвоём.

Терпенье даётся страданьем –
Кто выстрадал, тот терпелив.
Ложится на хмурые зданья
Небесный свинцовый отлив.

Кто выстрадал, больше не будет
Заботиться о мелочах,
И в жизненном гаме и гуде
Он будет держать на плечах

Всю тяжесть недоброго мира,
Всё зло и коварство его,
Чтоб теплилось в старой квартире
Людской доброты волшебство.

Шумит листва, но это ненадолго
В широтах наших – север недалёк,
И скоро холод острою иголкой
Загасит каждый слабый уголёк.

И отвлекаться нам с тобой не стоит
На хилое, неверное тепло.
Живущий тут – он по рожденью стоик,
Он кто угодно, только не трепло.

Молчанье он предпочитает слову,
Он ценит многоцветье тишины,
Он знает, что она – всему основа,
Вот и молчит, не чувствуя вины.

Это осень золотая
Небо тучками латает:
Вот одна, ещё одна
Солнцем выпита до дна.

А в лесу покой и тишь,
Я молчу, и ты молчишь,
Нам совсем не нужно слов,
Скоро время зимних снов,

Время долгой тишины
Без вины и без войны,
Без фугасов и без градов.
Время, что себе лишь радо:

Только дням, часам, минутам,
А не людям почему-то…

Я выключил свет и ко сну отошёл,
А сон – от меня отошёл,
Я сделал шажок, а он от меня –
На расстоянии дня.
Бессонница так же скребётся в углу,
Как ненасытимая мышь.
И прутиком тихо шевелит золу
Усталая, хрупкая тишь.
Её отмеряют часы на стене.
О чём они? Не о весне?
Ты ждёшь её? Что же, лежи и терпи,
Но только смотри не проспи!