Иван Тхоржевский - Последний Петербург

Не говори: «Кто в ясный день печален,
Тот в день печали радостен лицом…»
Душа не встанет сильной из развалин!
Нет грустных сказок с радостным концом.
Умрет как раб, кто в сердце был ужален!

Верь облакам: доверчиво плыви
По воле ветра; тёмен будь в ненастье,
Пылай огнем и золотом любви —
И краткое, но ты узнаешь счастье!
Иного нет. Не жди и не зови.

Воспоминанья вкрадчивы и редки,
Но, как болезнь, их от себя гони!

Обламывай в душе сухие ветки,
Сжигай дотла обугленные пни.

И, дорожа спокойными часами,
Умей сдержать бессильный крик раба!
Не мучь им нас: и без тебя судьба
Отравит жизнь всему под небесами!

Не верь в людей, но в их страданья верь.
Кляни любовь и прошлые мгновенья;
Но женщине, любимой и теперь,
Задумчиво пошли благословенье…

Какой живой простор!
Как нежен солнца луч!
Кайма зубчатых гор,
Венок из легких туч.
Колышется садов
Разубранная ткань,
Меж вольных берегов
Сверкает Алазань.

Все ярко — бронза лиц,
Веселый блеск очей;
Звенит веселье птиц,
Стремглав бежит ручей.
«Смотри — зовет простор —
Какая зелень, гладь!
Живи для солнца гор
И разучись желать!»

Я лежу на койке низкой,
А в раскрытое окно
Смотрит радостно и близко
Небо южное одно.
Ни клочка земли унылой,
Ни ветвей, ни мотылька…
Только стаей белокрылой
Проплывают облака.

Редко-редко в жизни душной
Открывается окно
В мир гармонии воздушный,
И умчаться мне дано
В это небо голубое,
Где, как музыка без слов,
Слышно реянье живое
Окрыленных облаков!

Ты не верь тайным снам,
Поздней ночи сказкам!
Верь лишь — солнечным дням
Да недолгим ласкам.

В страстной прихоти — ложь!
Сердца жар остудишь,
А уж сил — не вернешь,
Слез — не позабудешь…

Осенние сумерки. Холод расплаты.
Но борется сердце людей.
«На юг, — говорит оно, — в поезд крылатый!
Умчимся от серых дождей!

Начнем перелистывать жизни страницы
Назад уносящимся сном.
Пусть летних, улыбчивых дней вереницы
Блеснут за гремящим окном.

Оденутся в зелень деревья нагие,
В лучах будет радость дрожать…
Как будто догнать можно дни дорогие,
От старости сердца бежать!

Обманем судьбу, отодвинем ненастье,
Не все еще в вечность ушло:
Нам память хранит пережитое счастье,
А юг — золотое тепло!»

Убит, — и с нами нет его,
Теперь, когда гремят стихии!
Но завещал он торжество
Окрепшей, будущей России.

Он был — из одного куска,
Как глыба цельного гранита.
И мысль его была ярка,
Неустрашима и открыта.

Уже забытою порой
Полубезумного шатанья
Вернул он жизни — твердый строй,
Вернул он власти — обаянье.

Россией новой дорожа,
Он отстоял Россию дедов!
И жил он, ей принадлежа,
И пал, ей верность заповедав.

Блистателен его венец!
Огонь речей, деяний твердость,
И героический конец,
Все — точно знамя: «Честь и гордость».

И что нам грешная вина
И слабости его земные…
Он знал одно: что «нам нужна
Лишь ты, великая Россия!»