Михаил Руушан - Новая мозаика

Может быть, сэкономят деньжат,
Внуку купят доступный подарок
Иль другое, чего там решат,
В общем, к месту им этот приварок.

Мне всегда на них грустно смотреть.
Не от жиру они в «богадельне».
Плохо так одиноко дряхлеть,
Низко кланяясь старости-шельме.

Им знакомые песни милей,
Чем заумные наши творенья.
Подпоют – и глаза веселей,
И бывают юны на мгновенье.

Перед ними себя я виню,
Но вины за собою не зная.
Пусть всегда им обильно меню.
Боже, дай им здесь капельку рая!

По матери русский, еврей по отцу —
Две крови смешались в единой.
Весной ел кулич, а чуть раньше – мацу,
Кошерное, после свинину.

Счёт есть у меня, он за каждую кровь,
Освенцим, Хатынь и Дахау,
Я вас, господа, обвиняю всех вновь
И ваших ухоженных фрау.

У нас нерождённых так много детей…
А внуков… и правнуков – тоже.
Ещё ухитряетесь корчить друзей.
Мне хочется плюнуть вам в рожи.

Что ваши нам санкции – злобный укус;
Мы вам подарили единство.
Все знают, какой толерантности вкус
И ваше с улыбкою свинство.

Вы все – осквернители разных могил,
И тех – под звездою Давида.
Вы злобно боитесь, но нет у вас сил.
Приятная мина для вида.

Пмж, Пмж – слышно вслед.
Там корыта полны до краёв.
Там немецкий порядок и кров,
И святое – с семьёй уик-энд.

Наплевать, что берёзок там нет,
Но там есть пребольшой аквапарк:
Шлюхи, геи, легальный бардак,
И святое – с семьёй уик-энд.

Вы по скайпу прислали привет,
Это счастье – поехать на шопинг.
А дорожка в ноздрю – просто допинг,
И святое – с семьёй уик-энд.

Там «в окошках увидели свет»,
А у фрау здоровые ж…пы.
И за деньги там только в окопы,
Но святое – с семьёй уик-энд.

К сожалению, мне много лет —
Не хочу затыкать пробкой воду.
Мы не мылись помоями сроду;
Не волнуйтесь за ваш уик-энд.

Вирши пишут и кропают,
А поэтов пруд пруди.
Всуе Бога поминают,
Мало света впереди.

Чтоб стишки пришлись по вкусу,
Там рисуют купола,
И подсказывает муза,
Чтоб икона там была.

Пусть ещё шумят берёзы,
Крест и стая журавлей.
Там патетика и слёзы.
Стих такой – в печать скорей.

Для «квасных» он патриотов
Так умилен и хорош,
Как мечта для идиотов.
Нету слов, «ядрёна вошь»!

Вот Евангелий четыре,
Их поэтам бы читать,
Помолиться им о мире
И причастие принять.

Читать стихи поэтам трудно,
Но слушать их порой – кошмар!
Коль это было б только нудно,
Но часто вирши, – как удар.

Мольбы и слёзы на коленях,
В них слово частое «любовь».
Прощанье с милым на ступенях,
Там рифмы «кровь», и «вновь», и «бровь».

Стихи должны быть «покрасивше».
Подите прочь, мужлан Барков!
Берёзки там всегда нелишни,
И пафос – выше облаков.

В них девственность – почти что крепость,
А целомудрие грибов.
Слащавая погоды прелесть,
Нет притяжения полов.

Глаголы оседлали рифмы,
Сентиментальность до краёв.
Они в поэзии, – как фижмы.
Не так писал поэт Рубцов.

России великой – да!
«Пятой колонне» – нет!
Это будет ответ
Болотной…, вам господа.

Иуды живут средь вас,
Власовы наших дней.
Тише и чуть скромней
Возле билетных касс.

Про шампанское всё врут,
С Вами пьём мы только брют.

От мадам «Вдовы Клико» —
Штуку на «нос»? Да легко!

«Новый Свет», «Абрау-Дюрсо» —
Ящик на одно лицо.

Северянин на закуску
Ананасы [16]даст в нагрузку.

Он гурман и ловелас.
Очень я боюсь за Вас.

И без этого «Клико»
Полюбить Вас так легко.

А меня, хоть я кремень,
Не удержит даже лень.