Михаил Руушан - Новая мозаика

Средь полевых цветов царица,
Одна – семейства орхидей.
Купавка, ландыш, медуница, —
Но только ты тут не плебей.

Скромна с утра, а ночью фея.
В лесу ночном твой аромат
Пьянит дурманом, не жалея
Заблудших в чаще, всех подряд.

Исподволь приходит осень,
И рябина розовеет.
Небо – облачная просинь,
Солнце не печёт, а греет.

Шапки флоксов, георгины,
Уж не пахнет маттиола.
Скрылась лета середина;
Мокрая скамья – «гондола».

Астры, астры наступают,
Стал оранжевым физалис.
Осень нежно обнимает
Лета «красного» оазис.

Клонятся Шары златые,
На ветру – и тем довольны.
Главы жёлтые, шальные
Нам поклоны бьют невольно.

Но дожди всё холоднее.
Скоро яблоки нальются.
По грибы пойти б скорее…
Глядь – варенье в синем блюдце.

Вот уже дожди пошли,
Яблоки лежат в бурьяне.
По ведру грибов нашли,
Как один – все без изъяна.

Возле пня лисичек тьма,
Прячутся они под хвоей.
Белые – находка дня,
Тоже стали моей долей.

Ножки – крепкие, как сыр,
Шляпки – будто шлемофоны.
Словно грибника кумир,
Эти важные персоны.

Я нашёл моховики,
Очень милые волнушки.
Вроде те – как мужики,
Эти – милые подружки.

В ёлках рыжики росли,
Как посолишь – запах хвои.
На опушке скот пасли —
Шампиньонов было вволю.

Много жёлтого листа.
Видел белку – та спешила.
Два покинутых гнезда.
Осень набирает силу.

Я твой всегда, моя Россия,
Как мать родная, мне близка.
Ты и судьба, ты и мессия.
Но для иных – всегда дерзка.

Да, дураки, ещё дороги.
А где страна без дураков?
Вы так расчётливо-убоги,
И как живётся вам без снов?

Ведь по-любому к нам придёте,
Чтобы Россия помогла.
Зря паутину вы плетёте,
Нас не сразить из-за угла.

Вам не даны такие клёны,
И звёзды наши не даны.
У нас лишь пахнут так пионы.
Нет лучше нашей стороны.

Вот валенки – в мороз трескучий,
И в космос твёрдые шаги.
Да, любим и «авось», и «случай»,
Горды мы тем, что от сохи.

Вам – комиксы, нам – наши сказки;
России ради – на таран,
А вам носить с улыбкой маски
И думать: каждый русский пьян.

Ну а дороги мы построим,
Не хуже – лучше, чем у вас.
Мы не придём к вам в гости строем,
Зря кипишитесь вы сейчас.

Я хочу писать – как я,
Так же плохо-гениально.
Я хочу, чтобы друзья
Говорили мне: «Нормально!».

Я хочу – пусть за столом
Перебили все стаканы,
А приятели все «в лом»,
Кто ушёл – те тоже пьяны.

Пусть в жилетку плачусь я
И мне плачутся в жилетку…
Чтоб не старилась семья,
А на кладбище – лишь к предкам.

Мне ещё бы дончака
И заливистую свору.
На три года кабака
И не сдохнуть под забором.

Мне б те губы целовать
И пушистые ресницы.
Чтобы вслед смотрела мать,
Ну, и счастья без границы!

Но как женой поэта быть?
Увы, конечно, нелегко.
Жена и муж – иголка-нить,
А здесь – как старое трюмо.

Кто в середине, по бокам,
В том отраженье – ерунда…
Готов молиться всем богам,
Чтоб ты мелькала в нём всегда.

Меня за многое прости,
А не простишь – и так сойдёт.
Ты не сердись и не грусти,
Поэт – он часто идиот.

Бреду всегда тебе вослед,
И даже если впереди.
Сейчас ты слышишь этот бред?
Ты очень строго не суди.

С тобой ругаюсь – мочи нет,
Но без тебя берёт тоска.
Ты – мой по жизни амулет,
А я – через ручей доска.

Я пошёл на последний виток,
Всё былое собрав в багаже.
Ничего не возьмёшь туда впрок,
Сам себе я кажусь неглиже.

Я хочу ещё кон доиграть,
Только трудно играть в духоте.
Мне на старость свою наплевать,
Только силы вот стали не те.

Я увидел Бессмертный наш полк,
Слава Богу, что Крым теперь наш.
Это кто там затравленный волк?!
Мы сыграем ещё «баш на баш».