Виктор Моспан: Путь. Стихи

На заре просыпается дед Афанасий,
И выходит из хаты в запущенный сад,
И стоит, и глядит, как от скорых ненастий
Перелётные птицы летят.

Улетают они в чужедальние страны —
Там легко раздобыть даровые корма,
А на русской земле через месяц бураны
Возведут из снегов терема.

Над седою его головою не птицы,
А кручина-печаль распростёрла крыла.
Дед живет со старухой, а сына в столицу
Ненароком судьба увела.

Но даётся не всем городская наука,
И уходят не все из родного села —
Старики воспитали на старости внука,
А Москва и его отняла.

Неизвестно, кто поле распашет весною
И посеет хлеба. Озабочен старик.
Перелётные птицы летят стороною.
Как зерно осыпается крик.

По снежной российской равнине
Позёмка гуляет, шурша
В серебряных былках полыни,
В сухих копьецах камыша.

По ним угадаешь, где поле,
А где озерцо подо льдом.
Гуляет поземка на воле —
Дорогу отыщешь с трудом.

Но я в этом снежном просторе
Не странник в опасном пути,
Которого гонит простое
Желанье до цели дойти.

Сам-друг на глухом бездорожье
С мятежной метелью полей —
И мысли честнее и строже,
И чувство Отчизны полней.

У рифмы я спросил шутя:
“Кто жизни всех милей?”
– Дитя.

Ответ хорош, я сам хитрец.
“Кто с нею запросто?”
– Юнец.

“Кто знает в жизни толк?” – спросил
У рифмы…
– Муж в расцвете сил.

“А кто настолько к ней привык,
Что ничего не ждёт?”
– Старик.
“Кто станет жертвой темноты?”
Неумолима рифма:
– Ты.

Над Гаем кружит яблоневый цвет.
От соловьёв покоя ночью нет.
Не спят и стар, и млад.
Немудрено,
Что юноша домой проник в окно.
Разделся.
И на кухню босиком
Пошёл.
Увидел банку с молоком
Литровую.
Опорожнил до дна.
Вернулся, лёг – и спит уже.
Весна!

Над Гаем кружит яблоневый цвет,
От соловьёв под утро спасу нет.
Старушке и подавно не до сна.
Что внук пришёл, заметила она:
Хороший внук —
Не курит
И вина
Не пьёт,
А вот гуляет допоздна —
Весна…
О прошлом вспомнила она,
Перекрестилась:
– Ох, грехи, грехи…

В селе запели третьи петухи.

Меня охота подняла
До света. Андруши в тумане.
Иду задворками села.
Коробка с блёснами в кармане.

Они гремят – и лай собак
Меня в пути сопровождает,
Но спиннинг – палка как-никак, —
И пыл звериный охлаждает.

Уже немного рассвело.
Дорога хорошо знакома:
Мосточком – через джерело,
И дальше – лугом до затона.

Босые ноги жжёт роса,
Туман клубится по лощинам,
А на востоке полоса
Бугрится алым исполином.

Захватит на мгновенье дух:
Простор, и Днепр, и – солнце встало!
И я прикидываю вслух,
Какой блесной ловить сначала.

На смотрах строевых в былые годы
Мы занимали первые места
И знаем, что у строя и свободы
Есть общее. И это неспроста.
Раскованность дают лишь ясность цели,
Уверенность и песня в вышине.
Кто походил в строю, узнал на деле,
Что это так, а вы поверьте мне.

Чеканя шаг, как звонкую монету,
Проходит взвод по гулкой мостовой,
А я курю в сторонке сигарету,
А я грущу, что этот взвод не мой,
И мной овладевает сожаленье.
Но все-таки утешена душа:
В строю сейчас другое поколенье,
А выправка отменно хороша!

Ты празднична. Ты любишь поклоненье,
Изящность комплиментов, треск шутих,
А я постиг высокое уменье —
Любить сильнее слабых сил моих.

Не упрекну любимую в тиранстве.
Всегда с тобой – прибой у ног твоих,
Как океан, в угрюмом постоянстве
Я в равной мере жалок и велик.

Вот и настала пора —
С мыслями чувства в раздоре.
Полно! А я ли вчера
Думал, что горе не горе?

Может быть, кто-то другой
С песней дружил молодою
И под печальной Луной,
И над бегущей водою?

Мог ли я знать, что душа
Чем-то сродни домочадцу —
Только тогда хороша,
Если тревожит нечасто.