Шандор Петефи - Стихотворения. Поэмы

Меж Гёмёром и Ноградом простерлась {179}
Лесистых гор темнеющая цепь
И смотрит вдаль, как ставший у обрыва
Увенчанный косматой гривой лев.
На этой высоте в дни непогоды
Седые караваны облаков
Нередко отдыхают по дороге.
Здесь в мастерской кузнец небесный, гром,
Выковывает молний злые стрелы
Бушующему божеству грозы.
Здесь замок Шалго высился зубцами
И дерзкою рукой, как великан,
Тянулся к небу, похищая звезды.
Но, небо подпирая головой,
Внутри таил он тартар, ад кромешный.
Тяжелые шаги веков давно
Свалили башен каменную кладку.
Лишь там и сям развалины стены
С печальным видом коротают время,
Как после долголетних кутежей
В пустыню удаляется отшельник.
Сюда взошел я летом как-то раз
И сел поразмышлять среди обломков.
Был светозарный, бесподобный день.
Как птица, улетевшая из клетки,
Носился беспрепятственно мой взор
По многоверстным темно-синим далям.
Везде, везде на пасшихся стадах,
В воде ручьев, на сельских колокольнях
Широкий, ровный солнечный поток
Дробился, ослеплял, переливался.
Но я был полон образов других.
Обрывки незапамятных преданий
Закрыли от меня весь горизонт.
Передо мной роились привиденья
И мглистой дымкой призрачно мелькал
Кровавый страшный мир средневековья.

Настал четырнадцатый век. Наш край
Покрылся мраком беспросветной ночи.
За Эндре Третьим вымерла вся ветвь
Арпадов. {180} Солнце славы закатилось.
Пошли междоусобья. В вихре смут
Всплыла вся муть со дна, а в мутных водах,
Известно, рыба ловится легко.
Исчезла, вывелась любовь к отчизне.
Святыню потерявшие сыны
Топили Венгрию в потоках крови,
Забыв, что это их родная мать.
Все одичали. Чуть не каждый замок
Был обращен в разбойничье гнездо,
Где пировали, как бы потешаясь
Над стонами несчастных деревень,
Испуганно ютившихся в долинах.
Так отвечает хохот зимней вьюги
На тихий плач осеннего дождя.
Петр Комполти был господином в Шалго.
В округе только на ухо, дрожа,
Произносить решались это имя.
Что приглянулось — он тащил к себе,
А где сопротивлялись — он в отместку
Сжигал дома, стерев с лица земли.
Достойными помощниками были
Отцу в его злодействах сыновья
Иов с Давидом. Не было владений
В окрестностях, где б он не побывал
С потомством, не ронявшим родословной.
И вот они втроем теперь лежат
Пред винной бочкой на медвежьих шкурах,
Которые накинут на себя
При первом кличе боевого рога,
И обсуждают, на кого напасть.
Они лежат и пьют. Вино сгущает
В их жилах без того густую кровь,
Что слепо мечется у них по жилам,
Как мечутся кометы между звезд.
И вот отец орет: «Подымем кубки!
Здоровье Геде! Да поможет бог,
Мы завтра в ночь к нему нагрянем в гости!»
«Здоровье Геде!»-вторят сыновья,
И гулко повторяют своды замка,
Как будто разбудили свору псов
И лай пошел, надорванный, протяжный,
И долго, долго тявканье стоит,
Покамест псы, охрипнув, не устанут.

Молчит, как вымер, замок Гедевар.
Подобно крышке гроба на усопшем,
Лежит на нем ночная тишина.
Но кто не спит в полночный этот час
В глухих стенах немого Гедевара?
Любовь к стране и женская любовь,
Две лучшие звезды на звездном небе,
Не знают сна. Пусть в целом мире спят,
Заботы об отечестве не дремлют
И прогоняют сон у Геде с век.
Тем временем, как он при тусклой лампе
Обдумывает будущность страны,
Стоит в соседнем зале на коленях
В благоговейных думах и слезах
Его жена, красавица Перенна,
И молит бога, чтобы он послал
Земле венгерской радость: ведь покамест
Не будет счастья всей родной земле,
И муж ее не будет ведать счастья.
Но вдруг, услышав близкий лязг мечей,
Она в испуге вскакивает с полу
И входит к мужу, бледная как смерть.
И в тот же миг в другую дверь заходит
Петр Комполти, держа в руке свой меч,
И объявляет: «Добрый вечер, Геде!
Мы в гости, видишь, прибыли к тебе.
Твое гостеприимство безупречно,
И гостю, верно, ты предложишь сам,
По доброй воле все свое богатство.
Но наш приход застиг тебя врасплох?
Ты удивлен? А это объяснимо.
Подкуплен твой привратник и открыл
Ворота Гедевара. Нас тут сотня,
Пойми, сто человек, как на подбор.
Твою дружину уложили в лежку.
Ребята спали богатырским сном,
И мы им без труда скрутили руки.
Так не скупись, все подавай сюда!
Но, может быть, ты мне еще не веришь?
Так посмотри!» Он двери распахнул
И показал на сто вооруженных
С Иовом и Давидом впереди.
«Завладевай, разбойник, всем, что сыщешь! —
Сказал с презреньем Геде. — Ну, а ты,
Дитя мое, ступай в свою светелку
И не страшись, я защищу тебя,
Сокровище мое и драгоценность!
Лишь ты мой клад, все остальное прах,
Пусть давятся моим добром мерзавцы!»
Петр с шайкою на розыски пошел.
Все разбрелись по замку, кроме братьев.
У них же, видно, отнялся язык,
А то б они, наверное, спросили:
«Что это значит? Где мы? Это сон?
Что за мечта сошла с небес на землю?
Какая фея из страны чудес?»
И вот прошел столбняк. Как по команде,
Послушные чему-то одному,
Рванулись оба к комнате Перенны.
Но тут им муж дорогу преградил.
Он страшен был, как ангел перед раем
С вращающимся огненным мечом.
«Назад! — предостерег он громко братьев. —
Здесь смерти и отчаянья слуга
Несет охрану этой чистой двери
И стережет священный этот вход.
Назад! Ни шагу дальше! Прочь с порога!»
Но ни взволнованная речь, ни взгляд,
Ничто не удержало негодяев!
«Опомнись! — крикнул яростно Иов. —
Ты мне грозишь? Ты стал мне на дороге?
Когда б держал ты даже сто мечей
И сто смертей оскалилось на каждом,
Я б через них пробился! Берегись!»
И, лезвием стуча о лезвие,
Они схватились. Все перемешалось.
Тем временем, пока шел бой, Давид
Пробрался незамеченно к Перенне,
Которая не помнила себя
От ужаса. И в этот миг раздался
Предсмертный чей-то вздох и чей-то вскрик:
Вскрик женщины, предсмертный вздох мужчины,
Вскрик жертвы у Давида на руках,
Вздох умиравшего ее супруга.