Зинаида Миркина - Хождение по водам

Можно в Божьи руки возвратиться,
Будто вновь младенцем стать и вдруг
Ощутить незримую границу –
Тайную защиту Божьих рук.
Страх затих. И нет тоски вчерашней –
Нет уже ни воли и ни сил.
Но вблизи Бесспорный и Бесстрашный –
Тот, кто небом всем тебя накрыл.
Тишина. Заботы – ни единой,
Ни вины твоей и ни заслуг.
Ты сейчас всего лишь только глина –
Материал для жизнетворных рук.
Над великой медленной рекою
В той дали, где затерялся глаз,
Есть дыханье мощного покоя –
Неподвижность, движущая нас.
Подойди сюда. Всё ближе, ближе…
И ещё до своего конца
Ощути святую неподвижность,
Причастясь дыханию Творца.

Твоё лицо передо мной.
А ты? А ты? А ты?
Взгляд до беспамятства родной
И – море пустоты.
Да, пустоты… Как ни зови –
Ни отзвука. Туман.
А, может, – океан любви?..
Плыву сквозь океан.

Уже бледнеет купол голубой,
Последний свет над полосой лесною,
А я всё время говорю с Тобой,
И Ты всё время говоришь со мною.
Да, стынет день, как стынет в жилах кровь,
Но ведь душа не стынет вместе с нею.
В ней только разгорается любовь,
Всё ярче, ярче, всё больней, больнее…

Когда догорает заря
В часы истончения света,
Душа понимает: не зря
Дрожащая нитка продета
Сквозь нас. – Не кончается свет,
Сливаясь с вечернею тенью.
И жизнь не кончается, нет –
Вершится её истонченье.

А в час вечерний, в час прощанья,
Когда наш мир сверкавший весь
Почти исчез, почти на грани
Небытия, но с нами здесь
Такая тишь, такая милость,
Что понимаешь в этот час,
Что нежность прежде нас родилась
И не исчезнет после нас.

Вмолчаться в собственную душу,
И в этой полной тишине
Лишь только тайный голос слушать,
Вовек не слышимый вовне.
Как зов, приглушенный туманом,
Как свет, мерцающий сквозь дым,
Велящий сердцу неустанно
Беззвучно следовать за ним.

Пускай ни мига одного
Не протечёт впустую.
Пуская дыханья Твоего
Мне в сердце льются струи.
И если я слаба совсем,
Дай мне припомнить снова,
Что сам Ты глух, что сам Ты нем
И всё ж – живей живого.

Сидеть весь вечер у костра
До полуночи, до утра,
Чтобы незримою рекой
Внутрь сердца натекал покой.
Всё глубже, глубже, всё полней,
И вот – в мерцании углей
Не то рубин, не то топаз,
Не то неугасимый глаз.
И мне не надо ничего,
Лишь только б век глядеть в него.

Не отходи от себя никуда.
Тихо журчит и лепечет вода,
Тихо над нею деревья растут
И не считают бегущих минут.
Тихо с ветвей облетают листы,
Не отходи от себя, это – ты:
Трепет и лепет, бескрайность и высь.
Не покидай себя, не отделись…

Решать не надо ничего.
Пусть сосны и ели решают
Задачу ума моего,
А я только им не мешаю.
Не надо совсем выбирать –
За ними останется выбор.
Пусть скажет небесная гладь,
А я прошепчу ей – спасибо!
Пусть падает медленно снег,
Пусть в сердце уймётся тревога.
Мне только бы слушать весь век
Сквозь лес говорящего Бога.

Заря вечерняя меня
Проводит к Богу.
Стиханье, таянье огня.
Покой. Дорога.
Куда? Всё ниже свет клоня
На небосводе,
Заря вечерняя меня
В себя уводит.

Да, дни облетают и движутся годы,
Но только не бойтесь, не бойтесь ухода!
Ведь смерть – это та же спокойная осень.
Она лишь безмолвья глубокого просит.
Как лист в сентябре, истончается тело.
О, только бы, только б душа в нём дозрела.
Дозрела и тихо во тьме просияла,
Открыв всех начал золотое начало…