Октавиан Август - Поздняя латинская поэзия

64. Ст. 9–10 и 13–14 — вставки (переписчика?) из стихотворения Клавдиана о реке Апоне.

69. Ср. эпиграмму «Латинской антологии» (Р. 98), первый стих которой переводит знаменитое греческое описание этого чудовища:

72. Борода и нестриженые волосы считались обычным атрибутом сурового философа-аскета. Инкуб-давитель : первоначально это слово означало домового, сторожащего сокровище (Петроний, 38, 8), потом эти духи стали упоминаться рядом с фавнами и сатирами (так у ранних христианских писателей), на них было перенесено стихийное сладострастие последних, и в средневековой демонологии инкубами стали называться дьяволы, в мужском облике совокупляющиеся с ведьмами.

73. Классические образцы стихотворений такого рода: Катулл, 3 — о воробье, Марциал, I, 109 — о собачке, Стаций, «Сильвы», II, 4 — о попугае; ср. ниже эпитафию собачки Мушки.

74. Под «барсами» имеются в виду гепарды, до сих пор приручаемые для охоты в Индии. Охотник, приручивший их, сравнивается с Вакхом, часто изображавшимся как покоритель Индии в колеснице, запряженной смиренными хищниками (правда, обычно не рысями, а тиграми или пантерами).

81. Потеющие статуи часто упоминаются античными историками как знаменья предстоящих бедствий; но никаких упоминаний о статуях Гектора и Ахилла в Илионе поздних веков не имеется; скорее всего, перед нами — художественный вымысел.

82. Имя Марина — семитическое (и значит: «госпожа»), но в латинской народной этимологии рано осмыслилось как «морская»; отсюда и шутка с намеком на рождение Венеры из морской пены. Иное, более натянутое понимание этой эпиграммы, принято в переводе В. Брюсова (сб. «Erotopaegnia», 1917).

83. Об Оагейсе см. выше, к эпигр. 59. Такое лекарственное садоводство имело давнюю античную традицию и продолжалось в средние века при монастырских больницах.

86. Имеется в виду колокассий («египетский арум»), водяное растение с огромными листьями, выращиваемое в пищу. В домашних условиях могли расти, конечно, лишь карликовые экземпляры.

89. Кошки были новомодным ручным животным в эпоху Луксория: лишь к IV в. они распространились (из Египта) по Средиземноморью, а до того у греков и римлян для ловли мышей употреблялись ласки.

90. Анклы (Аклы, по написанию Прокопия) — пригород Карфагена. По-видимому, конец описания не сохранился; последние две строки в Салмазиевской рукописи отсутствуют и дошли лишь в других списках.

IV Безымянные поэты. Изречения семи мудрецов. См. примеч. к Авсонию, «Действо семи мудрецов» (по сходству с которыми этот цикл включался в старые Собрания сочинений Авсония). Каждое из семи стихотворений написано новым размером: гексаметром, ямбическим триметром, малым асклепиадовым стихом, фалекием, трохаическим тетраметром, хориямбом и пентаметром.

Богатство и счастье. Блаженство простоты. Тщета дружбы. Эпитафия Помпеям. Эпитафия Катону. Бессмертие поэзии. Отказ от серьезной поэзии. Молчание в любви. Начало и конец любви. — Эти эпиграммы соседствуют в рукописях с некоторыми эпиграммами Сенеки (I в.), и поэтому Беренс считал возможным все их приписать Сенеке; но поддержки эта гипотеза не получила.

Вопрос и ответ. Первое двустишие в рукописях приписывается Варрону Атацинскому, поэту — современнику поражения Помпея и Катона Младшего в гражданской войне против Цезаря (49–46 гг. до н. э.); Лицин — лицо неизвестное. Второе двустишие — позднейшая приписка в одной из рукописей.

Эпитафия Помпеям. Гней Помпей Великий погиб в 48 г. до н. э. в Египте, где пытался спастись от преследования Цезаря; старший сын его Гней — в 45 г. до н. э. в битве с Цезарем при Мунде в Испании; второй сын Секст — в 35 г. до н. э. в Малой Азии, куда он бежал после морского поражения от Октавиана и Агриппы.

Эпитафия Катону. Катон Младший (Утический) покончил самоубийством после поражения от Цезаря при Тапсе в 46 г. до н. э. «Могила Зевса», действительно, была предметом редкого культа на Крите.

Эпитафия Лукану. Первые два стиха имитируют знаменитую автоэпитафию Вергилия, остальные содержат очень точную характеристику риторического стиля «Фарсалии» — поэмы Лукана о гражданской войне Цезаря и Помпея («зятя и тестя»).