Зинаида Миркина: Нескончаемая встреча

Тёк в мире свет и не текли событья.
Из звезд и зорь земля сплетала сны.
И все свершалось только по наитью, —
По тайному веленью глубины.

В глубоком сне взрастало жизни Древо
И древо знания добра и зла.
Во сне, сквозь сон рука Господня Еву
Здесь возле сердца самого нашла

И вынула. И этой жаркой плоти,
Его ребру родному – сатана
Сумел шепнуть: «Когда же вы поймете,
Что жизнь вам снится? Пробудись, жена!»

И вот сверкнул тот самый плод на Древе,
Который был с рожденья запрещен.
И пробудилось беспокойство в Еве
И разорвало чудотворный сон.

И поняли они, что дольше века
Им не прожить – «Мы смертные, Адам!»
И было два дрожащих человека.
А Бог? – «Что Бог… Он только снился нам».

Журчал ручей. Благоухали кущи.
Деревья гнулись, наклонясь к воде.
Но Он… Но этот Тихий Вседающий…
О, в первый раз раздавшееся «Где?!»
И только там, меж ребер, где-то слева,
В скрещенье снов, в переплетенье воль,
Откуда Бог когда-то вынул Еву,
Впервые в жизни шевельнулась боль.

Как будто кто-то, кто был тайно спрятан
Туда, вдруг выпал, и в пустую грудь
Вошло, как вздох, печальное «когда-то»…
И тихое, как сон, «когда-нибудь»…

Он не увидел Бога своего,
Смотря на мир, на сто частей разъятый,
А Каин – темный первенец его, —
Смотря на брата, не увидел брата.
Как будто раскололась неба гладь.
И только ветер – всей земли хозяин —
Ревел и выл, стремясь перекричать
Далекий голос: «Где же брат твой,
Каин?!»
И покатилась слезная лавина
С тех самых незапамятных времен:
Рыдает Матерь, потерявши Сына,
И плачет Каин, потерявший сон.

А травы спали; и спала береза.
По небу тихо проплывали сны,
На тонких ветках вспыхивали слезы,
Смола струилась по стволу сосны.

Шептали ветры быль и небылицы,
И звали вдаль. И в глуби звал покой.
И спал простор. И знали только птицы,
Что снилось веткам, спавшим над рекой.

А птицы знали. Господи, откуда?
Чуть розовела тихая вода.
Мгновенной песней вспыхивало чудо
И улетало. Господи, куда?

Ты навек земле оставил
Свой последний страшный стон.
Авель, Авель, где мой Авель?!
Каин, Каин, где твой сон?!

Вас одно взрастило лоно,
Мать зовет сынов домой. —
Каин, Каин, мой бессонный,
Авель, Авель, спящий мой…

Длится сон твой… Там, над крышей,
В колыбели голубой…
Вижу сердцем, чую, слышу…
Ты со мною, я с тобой.

Мой родимый, баю-баю…
Проплывают облака.
Обнимаю, обнимаю.
Колыбель твоя легка.

Тихо-тихо, еле-еле,
Чуть качнула и опять
В этой синей колыбели
Буду век тебя качать.

В зыбком тающем тумане
Тает боль и тает страх…
Спит земля на Божьей длани,
Как младенец на руках.

Если б все ночные вопли
Стихли в этой сизой мгле…
Помоги, мой сын усопший,
Всем бессонным на земле!

Ради матери скорбящей
Встань над слезною рекой,
Возврати нас в царство спящих,
Беспокойных успокой.

Сердце надвое разъято,
Там, в груди моей – провал.
Помолись со мной за брата,
Чтобы он тебя узнал.

Посреди одной пустыни
Вам один построен дом.
Наклонись звездою синей
Над озерным хрусталем.

Промелькни дрожащей каплей,
Помоги моей любви, —
Уколи лучом внезапным,
Легким духом проплыви…

Тайна жизни – птица ночи,
Крылья чуткие расправь!
Тихий сон, смежи нам очи,
Чтобы сердцу видеть Явь.

Эта Явь откроется за гранью,
Там, где исчезает метр и час,
Там, где длится вечное сиянье,
Скрытое от неготовых глаз.

Торжество ликующего света,
Жизни безграничной торжество.
Дух неотягченный, не одетый
Ни во что – совсем без ничего.

Где-то дальше, глубже нас и выше,
В той непостижимой глубине —
Нищий дух, которым все мы дышим
Дух, который бодрствует во сне.

Он не изречен и не изваян
И ни от кого не отделен —
Легкий дух, который навевает
Нам целящий, жизнетворный сон.

В тишине открытой и великой —
Только волн таинственный прибой.
Ничего – ни слова и ни лика.
Ничего – меж мною и тобой.

Расступились стены и покровы.
Мы не можем быть разделены, —
Это Явь. И к ней пути иного
Нет, как только сквозь чужие сны.