Array Антология - В координатах мифа

Красный светофор ему – зеленый.
Довезет ли пацанам презент?
Не какой-то самогон паленый —
Аристократический абсент.

Белоснежный, голубой,
розовый, вишневый,
Ярко-рыжий, золотой,
синий, бирюзовый,
Хаки, бледно-ледяной,
красно-помидорный,
Бурый, пепельный, седой,
черный… черный… черный…

Каждый охотник желает знать,
где сидит фазан.
Каждый чиновник желает жрать
устриц и пармезан.
Каждый дурак, поднявший крик,
может сойти за вождя.
Каждый живущий верить привык
в радугу после дождя.

Пока мне тридцать девять лет
(Хоть это трижды по тринадцать),
Еще не действует запрет
На этот звук, на этот вкус, на этот цвет
И на бессонницу моих галлюцинаций.

Пока мне тридцать девять лет
(Пока не наступила полночь),
Я отпихну подальше мягкий плед,
Я распахну окно. И парочка планет
Мне скажет: «Спи! И не мешай нам, сволочь!»

Пока мне тридцать девять лет
(А почему, никто не знает),
Мой кризис притворился, что его здесь нет.
А я нарочно не включаю свет.
И кто кого из нас динамит?

Пока мне тридцать девять лет…
Перегорел ночник. Остался верхний, яркий.
А из калитки мне кричит «привет»
Мой сорок первый, – вероломен, как рассвет
(но счастливы коровы и доярки.)

Пока мне тридцать девять лет,
Еще есть те, кому я всем обязан.
Уже есть те, кто вырос из штиблет,
Кто есть не будет в садике омлет.
И я поэтому беспечен и развязан.

Молния, – ты, а не я, нарушаешь запреты.
Ты на секунду смыкаешь ненужное с нужным,
То, что пока еще сухо, светло и согрето,
С тем, что ушло побежденным, нагим, безоружным.

Через непрошибаемую атмосферу,
Строгую и серьезную, как Мельпомена,
Ты отменяешь долги, разрываешь оферту,
Меткая, как предательство и как измена.

Слушай, подруга, я вовсе чудить не пытаюсь.
Душно. В траве притаились цикады.
Я – травоядный, я только травою питаюсь.
Можно разок разрядить мне свои киловатты?

После меня все останется так же, как прежде,
Непрошибаемо, правильно и безнадежно.
Пленные выйдут с оружием в новой одежде,
И распластается морось в темнице таежной.

Молния, – я, а не ты, не хочу нарушений.
Дуги смыканий мечу в недоступных широтах,
Где ни припомнить, ни выдумать бед и крушений,
Только таблички висят на дверях и воротах.

Сегодня – лучший день в году,
Когда бухгалтер в доску пьяный
Рифмует цифры на ходу
И ждет, пока я подойду,
И не уходит, окаянный.

Ничто не может быть светлей,
Чем мысли у двери главбуха:
Семнадцать тысяч пять рублей —
Билет туда, где потеплей,
Где пирамиды тополей…
А в мире голод и разруха.

Я ехал на перекладных,
Свою осанку искривляя.
А он все съел из накладных,
И грантов ждет очередных
Он от меня, от негодяя.

Я смету с ходу напишу,
И договор с обоснованьем,
И перед ним еще спляшу!
Но что я не переношу —
Их размноженье почкованьем.

Как государству Ватикан
Не задает никто вопросов,
Так на бухгалтера декан
На помощь нашим матюкам
Не бросит полк единороссов.

Но есть один лишь день в году,
Когда ликует справедливость!
Ему все дарят ерунду,
Имея, как всегда, в виду
Его, его неприхотливость.