Ринат Валиуллин - Песни открытых форточек

На проспекте
к прекрасному очередь,
красота маячила далеко,
это не вдохновляло,
но я подошёл:
– Вы здесь крайний? —
условно кого-то спросил.
– Да,
и просили не занимать
сказали, что всем не хватит.
Я всё же решил рискнуть,
приклеился в самый конец,
стою,
рядом со мной моя жизнь,
вместе мы
наблюдали, как мимо проходят люди.
Внимание привлекла
в поцелуях тонувшая пара
со своими мечтами и прочими недостатками.
Я представил
как они встретились где-то
в хрупком бокале красного
под лёгкую музыку
на скатерти белой,
они не были ни прекрасны, ни тем более
очаровательны,
может, это и помогло
очень сильно
влюбиться друг в друга.
Кто бы мог представить, подумать —
некрасивых два человека
могут заниматься красивой любовью.

– Представляешь,
он предложил мне свободные отношения:
секс и никаких сантиментов!
– Как настоящий мачо.
А ты?
Что ты ему ответила?
– Желающих переспать вместе хватает,
желающих переживать недостаточно.

Признаюсь, устала,
хотя уныние не моя изюминка,
просто бывают моменты —
плеча не хватает
руки,
сердца,
уха,
чтобы вытряхнуть своё
захолустье.

Ощутив лёгкое недомогание,
потребность,
потерю,
он достал записную книжку,
где в строчку были уложены
все пять его собственных чувств.
Значит опять какое-то без причины отсутствует,
иначе бы откуда мигрень?
Втянул носом весну,
в окне увидел – апрель,
в руках он сжимал тёплый июль,
руку возлюбленной.
Она грациозно спала,
так тихо, что слышно было прозрачную тишину,
вкус – прочитал в последней строке,
вот что потерял ненадолго,
погладил июльские волосы:
«Я без неё теряю вкус к жизни,
придётся будить».

– Скучал? —
посмотрела она на него.
– Некогда было скучать, —
отмахнулся он,
снимая в прихожей обувь.
– Может, ты не любишь меня, —
пыталась она поймать его взгляд.
– Любовь – как мерцающий пульс —
иной раз не нащупать вовсе,
порой зашкаливает, —
повесил фразу,
как драповое пальто.
– А моя,
почему же моя постоянная?
Ты не скучаешь —
расстраиваюсь,
а вдруг разлюбил?
И эта мысль убивает.

Лицо её показало
то самое время,
когда девушке пора уходить,
стрелки бровей застыли.
– Надо идти,
меня уже дожидается муж.
– Ты вышла замуж? —
время внутри резко остановилось,
он чуть не выронил свой бокал.
Она улыбнулась и ничего не ответила,
из губ её будто вспорхнула кукушка:
«Ку-ку,
ты опоздал».

Она поставила неторопливо
чайник на огонь,
немая жажда
внутри пересушила чувства.
«Какое безнадёжное занятие
любить кого-то, —
с этой мыслью
проходит вечность,
лицо её покрылось ожиданием:
Так сколько может ждать любовь?
Когда уже кипит внутри,
и лёгкий пар желаний
тянется на выход,
стыдно говорить об этом вслух:
охота».
Она сняла с плиты кричащий чайник.
«Может быть, мне тоже засвистеть
бескомпромиссно:
Я хочу любить,
и этот кто-то неожиданно появится».

– Девушка,
можно с вами познакомиться?
– Можно.
Вы думаете в этом есть перспективы?
– Несомненно,
но пока между нами дистанция.
– Мне кажется, у нас так мало общего,
о чём будем говорить?
– Давайте попробуем о любви.
– Вот видите —
мы абсолютно разные,
вам нравиться говорить о ней,
мне – заниматься.

Не понимаю, что болит – сердце или печень,
где-то под одолженным женщине ребром,
чувствую только то, что горизонт – бесконечность,
год кончится в декабре.

Жизнь, напротив, сколько не жалей,
не кончится.
Лучше, чем могло бы быть,
ваше здоровье!
Как опустела часов песочница,
пляж за стеклом орбит,

не стекленейте, глаза,
я вас прошу, не облокачивайтесь на облака.
Театр из подозрителей,
по небу островами идёт «Гроза»,
её не разогнать.

Встал раньше тишины вокруг,
как будто сдохло
всё то, что провоцирует испуг
перед грядущим, поселившись в прошлом.