Наталья Галкина - Вечеринка - Книга стихов

«К дому спеши, к дому спеши!» —
оклик чудесный.
«Боже, кто там?..» — и ни души,
мрак бестелесный.

В руки рыбак весла берет
с третьего зова
и до седьмого пота гребет
с чудного лова.

Лодка летит, парус трещит
в вихре зловещем…
Вот и грозы голос звучит,
молния блещет!

В сполохах туч мчится рыбак,
в окриках грома…
Вот и видна гавань сквозь мрак,
вот он и дома.

Горе тому, кто встретил шквал
в грозной стихии!
Кто его звал? Кто окликал?
Духи морские?

Снег, белый снег
струится, ниспадая…
В окне чуть свет
соседка молодая.

Бледна, нежна
соседка в раме сонной,
поглощена
стремниной заоконной.

Снег, белый снег
меж нами, как преграда…
И я на дне
девического взгляда!

Ни в отца, ни в мать я уродилась,
Я не плоть от плоти, кровь от крови, —
Ворожбой наволховал меня Гвайдон,
Чародей у бриттов найпервейший.
Девять разнопородных бутонов
Чародей смешал воедино,
Чтоб явилась я на свет Божий.
Белоснежный первоцвет нагорный,
Луговой прострел, боярышник белый,
Дивная болотная дрема,
Рать прозрачная душистого горошка,
Зацветающая кипень крапивы,
Дуба, терния, каштана соцветья, —
Моему рожденью причина:
Сочетались — и стали мною.
Девять тайных сил во мне сокрыты,
Девять разных свойств, девять жизней.
Пальцы мои легкие белы,
Точно иена девятого вала.

Луной глядишь в мои леса,
В леса тревог и бед,
И слез вечерняя роса
Твой оттеняет свет.

Нарушив мой покой и сон,
«Жестокий… — шепчешь, — лжец…»
Из можжевельника сплетен
Колючий твой венец.

Лжец? Но ведь я тебе не лгал,
И не был я жесток.
Стволы черны, снег белый пал,
И звезды пали в срок.

В твоем луче двоится тьма,
Грех жизни нашей всей
И полустертый след клейма
На совести моей.

Окаменевший твой сон —
Сонмы памятников и колонн.
Тяжко ступая вдаль издалека,
Сгустками дней стали века.
Выстоять трудно и трудно шагать.
О, мудрая мать, многострадальная мать,
Помоги — вековую тяжесть снести,
Поддержи — дитя твое устало идти!

Молниеносный блеск
рыб в море ночном
молниеносный взлет
птиц в чаще ночной

Во мраке плоти людской
мерцанье костей
Весь мир кромешная тьма
а жизнь лишь сполох в ночи

Безымянные дети рассвета ищут названий
На стволах полусонных луч играет
Скачут гор ночные кони у кромки прибоя
Шпор не сняв в морскую воду входит солнце
Нарушая прозрачность утра валуны наливаются плотью
Но упрямится море к ногам горизонта отпрянув
Затуманенная земля становится твердью
Мир спросонок встает с головой непокрытой
Глыба камня ждет что проступят на ней гимны
Заря распахнула веер имен и наречий
Это начало песни растет как древо
Это утренний ветер
Слов семена несущий

Снежно, снежно,
белей белья.
В мире
мятежном
выживу ль я?

Белоснежна пена
Венерина сна,
нежно жено,
верна жена.

Беловика
белее,
равнин в глуши,
белого каленья
славянской души.

Опаль шквала
в сто лепестков,
гул обвала
ста белых куполов.

Толпа,
толпега,
мириады снега.
Метель — бледна,
метель — пьяна,
метель — тысяча одна.

Метель — печаль,
метель-бег-вдаль,
кобыла блед, монголка вскачь,
лопаты взмах,
игра в белый мяч.

Метель, юдоль,
снег: пыль,
быль:
боль,
белое пламя
тысячи воль.

По снегу, игла, скитайся,
Хвост тащи по целине.
Были вышиты китайцы
И повисли на стене.