Наталья Галкина - Вечеринка - Книга стихов

Ее в кино позвал сердечный друг,
она пошла почти что неохотно,
рассеянно глядела на героев,
но вдруг — уставилась: с экрана на нее
смотрел Хозяин молодой раскосо,
вышагивая важно по песку
в высоких сапогах и старой куртке,
разгуливал по кадрам так лукаво,
что глупый фильм пришелся ей по нраву.
Подруга ей старинную открытку
прислала к Рождеству. Седой старик
изображен был в роли Птицелова.
В знакомый профиль Мара, улыбаясь,
смотрела долго. Что ж, свисти. Хозяин,
приманивай доверчивых синиц,
малюток зябликов или чижей,
щеглов, и свиристелей, и кукушек,
лесных, дневных, ночных ничьих простушек,
крылатых, голосистых, безголосых,
купающихся в радугах и в росах.
Приманивай, волшебник Птицелов,
своею песенкой без лишних слов,
чаруй дыханием, волшебною свирелью,
Неистовой и еле слышной трелью!
«Любители свирели той ко мне
явились в клетках в незабытом сне…»

Однажды на проспекте на фронтоне
ей надпись встретилась: «Мой Дом, Мой Дом святой».
«Domus Меа orationis». Двери храма закрыты.
Призадумался ангел здешний.
Накренился закат весенний и вешний.
Мертвую и живую воду канала
облако отраженьем перемешало.
Цветочница продавала букеты:
полынь, трын-трава, одуванчики, незабудки.
Парами и поодиночке шли сутки.
Шел инвалид без рук в протезах черных,
шумели дети, выводили пса,
часы крутили стрелками свой жернов,
людские отзывались голоса,
и неба голубой и стройный купол
пронизывал высокий летний свет,
под ним стоял театр людей и кукол,
все пьесы поражений и побед,
все отсветы трагедий и идиллий,
мистерий, и находок, и пропаж,
где птицы беспечальные парили
и Птицелов заслушивался наш
в краю, где звуков четверти и трети,
и звон косы, и горний глас Творца,
где подхватил его дыханье ветер
космического поля без конца.

«Я еще вернусь ля-минорною школьной гаммой
или отзовусь оркестровой ночною ямой,
не прощаюсь я: на прощание как прощенье
нам даровано и обещано возвращенье».

Жанен л’Авеню,
Я тебя в баню гоню
Пойди-ка, милок,
Пади на полок,
Жанен л’Авеню,
Намыль свое ню.
Жанен л’Авеню,
Я тебя в баню гоню

От жажды гибну я у родника,
Дрожа в ознобе, на костре сгораю;
Мне, как чужбина, родина горька,
Я обретаю все, я все теряю;
Всем верю, никому не доверяю;
Я, червь нагой, корону надеваю,
Я всемогущ, ничем мне не помочь,
Смеюсь сквозь слезы, в старых снах плутаю.
Все принимают, каждый гонит прочь.

Нет в мире постоянней перемены,
Меня неясность истиной влечет,
Я сомневаюсь в том, что несомненно,
В расчете точном вижу я просчет;
Ничто ни с чем сочту наперечет;
В отчаянье опору обретаю,
А утром говорю: «Настала ночь!»
Все помню, ничего не понимаю.
Все принимают, каждый гонит прочь.

Я беззаботен, все меня тревожит.
Люблю владеть, но не люблю хранить,
Лишь похвала число обид умножит,
И невиновных легче обвинить;
Лишь тот мне друг, кто станет говорить,
Что белый лебедь — это ворон черный,
Похожа правда на вранье точь-в-точь;
Не предавать, а помогать зазорно,
Все принимают, каждый гонит прочь.

О принц, я сообщаю вам с поклоном:
Живу я только по своим законам,
Но получить награду я не прочь.
Я слеп и глух. Так будьте благосклонны!
Все принимают, каждый гонит прочь.

Потомки, на земле сменяющие нас,
Смягчитесь, не судите строго, братья,
Нас, бедных, пожалеете хоть раз —
Бог сжалится и примет вас в объятья.
Висим — на шестерых из тлена платье,
Мы слишком тело тешили свое,
Теперь собою тешим воронье,
А кости прахом станут понемногу.
Увидев наше жалкое шкурье,
Об отпущении грехов молите Бога!

Кто избежит сумы или тюрьмы?
Извилисты пути судьбы и Рока.
Из воздуха, из тьмы взываем мы.
Заблудшие игралища порока.
Молитесь, братья, не судя жестоко,
Нас на земле уж осудили раз,
Пусть отведет Заступница от нас
Геенну, хоть туда нам и дорога.
Мы немы и мертвы, души огонь погас,
Об отпущении грехов молите Бога!

Дождь смыл с нас плоть, навел на кости лак,
И солнце иссушило нам десницы,
Вороны и сороки каждый зрак
Опустошили, вырвали ресницы,
Как решето, нас исклевали птицы.
Нам ни присесть, ни лечь в такой гробнице,
Туда-сюда, как ветер разрешит,
Что, нас качая, медлит и спешит…
Не преступайте этого порога,
Об отпущении грехов молите Бога!