Array Антология - Диалоги снаружи и внутри

И не дороже нам бетонных свай
Деревьев стройные высокие колонны.
Мы упираемся коленями в асфальт,
Вдыхая городские благовонья.

И звезд дороже лампочки гирлянд,
И жизнь в квартирах променяли на свободу.
И проводов парадный аксельбант
Нам заменил давно лесов густые своды.

Мы, поколенье вычислительных машин.
Родились в век прогресса, средств мобильных.
Мы внуки городских, загаженных витрин
И дети индустрии изобилия!

У него есть на земле —
Тень,
Как у всех. А ему она —
Враг.
По пятам за ним весь —
День.
Ходит, подлая, шаг —
В шаг.
Увязалась, как сто —
Бед,
Как голодный, худой —
Гулаг,
Марширует след —
В след,
Отбивает шаг —
В шаг.
Говорит он ей: «Зачем, —
Тень,
По пятам тебе за мной —
Ходить?»
Отвечает она: «Мне —
Лень
По земле этой одной —
Бродить».
И он нагло ей лоб —
В лоб —
Но а если что?! Она —
В ответ —
Если ляжет человек —
В гроб,
Я иду за ним, след —
В след.
Он подумал, это мой —
Бред.
И сказал себе —
Не замечай.
И пошел за тенью, след —
В След,
Он на кухню, пить горячий —
Чай.

Вихри – мысли на приколе.
Не грусти ты обо мне.
Я гуляю в чистом поле
Босоногий по земле:
Там, где юность, где отрада,
Там, где старость – даль моя.
Не грусти о том, не надо,
Расскажу все не тая.
Здесь меня ты не разыщешь,
Сам приду и покажу.
Тут лишь ветер в поле сыщик,
Я давно за ним слежу.
Это поле, мое детство,
Поле юности моей.
Никуда уже не деться,
Я застрял без счета дней.
Озорник растрепа ветер
Клонит травы он к земле.
Мы одни на белом свете,
Не грусти ты обо мне.
Хоть меня ты не обидишь,
Загулял без счета дней.
Приходи сама, увидишь
Поле юности моей.

О высоком небо поет
Перелетных птиц стаей.
То зовет, а то не зовет,
Или вовсе оно не родня ей.

Остроухие паруса
Уплывают в долину моря.
Небеса мои, небеса
Мне поют о чужом горе.

И признаться мне тяжело,
Что болело от этого сердце.
Ничего, уже зажило.
Только некуда мне деться.

Оттого и болеет душа,
Что поют не о том птицы.
Я уйду туда не спеша,
Где родные и добрые лица.

Скроюсь я в необъятной мгле
Этой долгой, дождливой погоды.
Только помнили б, что на земле
Безвозвратно уходят годы.

Я плохо помню имена и лица.
Из пожелтевших фото смотрят на меня
Те, кто не сможет вновь в рассвет влюбиться,
Почуяв кожею прохладу дня.
Те, кто всегда был для меня опорой,
Те, кто любил меня от всей души,—
Уже не встрянут к нам с поправкой в разговоры,
Уже не скажут мне: «Потише! Не спеши».
Все для меня они давно родные,
Хоть многих я не видел никогда.
Они, как кони дико вороные,
Нутро мне будоражат сквозь года.
Я никогда их в жизни не забуду,
А если что, – то память под рукой —
Достану из стола альбомов груду,
И каждый станет для меня живой.

Как и многие люди, хотел быть полезным, —
Только, время вопросами дней торопя,
Я заглядывал в Бога, но зеркало бездны
Мне порочным круженьем являло тебя…

И наука-судьба надо мною нависла:
Вместо формул и мер оперировал злом.
Мир хватая губами, высказывал смыслы,
Конструировал вечность, кидаясь числом…

Вероятности снов по случайным законам…
И по сердцу Творца циркулирует кровь… —
Я дарил свою жизнь опустевшим иконам,
Из ошибок души извлекая любовь…

И тогда, обезумев от лучшего гнева,
До последнего атома тратя себя,
В бесконечное пекло: направо-налево —
Я бросал зерна истин, вокруг все губя…

Демиург, в торжестве бытие обнаружив,
Прятал бережно в ночь и присваивал код.
Ну а что до людей? – Они лезли наружу…
И мешали, рыча, вычислять небосвод.