Меня обвиняют за гаерский тон.
Под звуки воды неисправного крана
читателям разным моральный урон
привык наносить без труда филигранно.
Не лучшая тема – депрессии дно.
Но это всего лишь немое пространство
кусочка души, где всегда так темно...
И нету для сердца спасенья, лекарства.
Теория Дарвина просто смешна.
Тоска, беспокойство – друзья человека.
И было, и будет: проходят века,
но те же - ночь, улица, дождь и аптека...
«Я позабыл, о чём хотел сказать...»
Я позабыл, о чём хотел сказать.
Стучит в окошко утро веткой клена.
А тучи скрыли солнца благодать,
украв его с родного небосклона.
Вчера опять читал какой-то вздор,
пытаясь смысл найти в скучнейшей книге.
От гаджетов теснеет кругозор,
как у колибри где-то в Коста-Рике.
Прогресс хорош, но доза велика.
Свой ноутбук люблю и ненавижу.
А вот и дождь пошел уже слегка,
и тучи вниз спускаются всё ниже.
Схоластика нам затрудняет победу,
когда мы плутаем по ложному следу.
Мыслителю свойственна ясность ума,
хотя измельчали все люди весьма.
Нам ставят корыстные, ложные цели,
чтоб каждый был явственно виден в прицеле.
И в этом лукавство и точный расчёт.
Раб будет безвольным, когда час придёт.
В глобальных проектах участвуют страны,
в которых имеются тайные планы.
Правительство там заседает в тени —
одно на весь мир. Честолюбцы они.
А людям простым дали зрелищ и хлеба.
Зомбируют всех, кто поверил им слепо.
Пусть будет счастливым любой человек,
живущий послушно в безжалостный век.
И в этом вся суть и нюансы прогресса
с побочным явлением жёсткого стресса.
Хоть будет и долгим извилистый путь,
но к цели конечной дойдёт кто-нибудь.
Мы стоим на пороге, где вечность
приоткрыла нам дверь вдалеке.
В пирамидах видна безупречность.
Сфинкс под ними зарылся в песке.
Не старайся узнать его тайны,
время правды ещё не пришло.
Может быть, мы здесь просто случайно,
или мало воды утекло.
Через бури, и счастье, и горе
мы идём к нашей давней мечте,
где сплетаются в чётком узоре
звёзды на густо‑чёрном холсте.
Подожди, не протягивай руки.
Эти звёзды умчались давно.
Может наши далёкие внуки
их коснутся, что нам не дано.
Осыпаются с розы устало
лепестки на простую тетрадь.
Слишком время прошло ещё мало
для того, чтобы тайны все знать.
Забывается всё... Даже лучших имён
исчезают напевы созвучий.
И в музеях запущенных складки знамён
покрываются пылью летучей.
Время быстро течёт и смывает легко
память прошлого, лица и даты.
И уносятся вдаль, далеко-далеко
города, где был счастлив когда-то.
Что нас ждёт впереди – не понять, не узнать.
Голос вещий так слаб и невнятен.
Вечно небо, и моря зеркальная гладь,
вся в мерцании солнечных пятен.
«Нет, ни у жизни, ни у книг…»
«Нет, ни у жизни, ни у книг
не жди последнего ответа».
- Людьми забытый, шепчет где‑то
давно ушедших дней родник.
«Послушай мудрого совета:
всё это сказка, мир чудес;
живём по прихоти случайной,
а мир вокруг такой бескрайний,
похожий на дремучий лес,
покрытый непонятной тайной.
А жизнь – всего лишь только миг,
день вереницы поколений,
души безмолвной превращений,
куда и разум не проник».
Шелест крови, шёпот тайны
ночью долгой говорят:
«Ты пришел сюда случайно
и живешь на свете зря.
Ты тревожишься, не спится?
Не волнуйся – это бред;
что задумано – свершится.
В этой жизни счастья нет.
Царству смерти нет границы.
Мир бездушный далеко.
Посмотри – мелькают лица
нескончаемых веков.
И над нами два проклятья:
навсегда и никогда…»
- Шепчет вещие заклятья
за окошком шум дождя.
«Кто сказал, что конец неизбежен…»
Читать дальше