Сильвен Тессон - Лето с Гомером

Я готов бороться за возвращение чтения вслух в общественных местах. Мадам Идальго [74] Мэр Парижа с 2014 года Анн Идальго. , несомненный гений Олимпа, придумала бы еще одну «белую ночь», ведь она знает все их секреты [75] Первый фестиваль «Белые ночи» состоялся в Париже в 2002 году при мэре Бертране Деланоэ. . Этому событию дали бы название «Облачимся в тогу», и на парижской агоре во все горло орали бы «Илиаду».

Послушаем гения, говорящего голосом Одиссея. Мы стоим перед стенами Трои. Царь Агамемнон предлагает своим войскам прекратить сражение. Он пытается убедить их в этом. Люди сражаются уже в течение девяти лет. Каждый надеется вернуться домой. Кроме Одиссея, который поднимает Агамемнона на смех и отчитывает воинов:

Слова Одиссея проникают в самое сердце. Гомер все время подчеркивает животворящую силу слова. Оно придает силы уставшим умам и отчаявшимся душам. Слово дает нам энергию, как солнечный свет бодрит наше тело после бессонной ночи. И поэтому оно – божественно.

Для древних греков глагол становится силой. Даже больше – почти богом!

В «Илиаде» мы все время слышим, как какой-нибудь воин или бог, стоя на баррикаде, обращается к уставшим войскам с проникновенной речью. Физическая сила и ораторское искусство всегда идут рука об руку. И силою этих слов можно снова поднять войска в атаку. Увещевание поднимает людей на бой! Как эти слова Посейдона:

Или как эта речь Диомеда перед измотанными троянским наступлением воинами:

Или эти проклятия воспрявшего от гнева Ахиллеса, который побуждает своих людей пойти за Патроклом, своим двойником и братом:

Правда ведь речи этих воинов-трибунов воодушевляют? Они трогают сердца солдат простыми словами. Слово вливает в их души свой чудодейственный эликсир. Оно дает им свою силу.

Нам, детям цифрового века, такие увещевания кажутся невозможными. Через две тысячи пятьсот лет после этих выступлений троянских героев между нами и миром встали экраны. Изображение низвергло слово с престола. Теперь именно изображение влияет на ход истории. Кто сегодня бросится в атаку под воздействием призывной речи?

В 2010-х годах, в начале эмиграционного кризиса, по тому же морю, по которому плавали ахейские корабли, люди бежали от бесчинств мусульманских фанатиков. Этих «мигрантов» (говоря на нынешнем новоязе) выбрасывало на пляжи, некоторые гибли в открытом море. Репортеры и романисты – кто только об этом ни писал, и совершенно безуспешно. Но сподвигла европейских политиков к действиям лишь фотография мертвого мальчика, выброшенного морем на пляж. Границы были открыты. Фотография заставила принять решение. Текст уже не может оказывать такого влияния на ход вещей. Уговоры Диомеда на поле брани или призыв 18 июня 1940 года [76] В этот день Шарль де Голль произнес речь, в которой призвал французов вступать в движение Сопротивления. больше невозможны. Дух слов больше не может волновать массы.

Гомер иногда в «Илиаде» признается, что устает от этой магической ценности слова:

И тем не менее именно благодаря его пророческой силе мифологический глагол пересек все эти тысячелетия, чтобы добраться до нас.

У Жаклин де Ромийи была своя теория относительно формальной красоты этих поэм. Непростая методика начертания текста в древности требовала записывать только беловой текст. Технические трудности оттачивали стиль. Представим себе Гомера, диктующего свою поэму секретарю…

Стиль Гомера отвечает двум основным характеристикам. Благодаря им его текст сверкает, как Средиземное море на солнце. Благодаря им мы узнаём музыку Гомера.