Евгений Гребёнка - Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв.

Обо всем возвестит добрым словом поэт,
А недоброго слова в стихах его нет!

Много видывал в жизни своей Саади [303] Стр. 645. Саади (род. между 1203–1210–1292) — крупнейший персидский и таджикский поэт. , —
Сколько книг написал он о том, погляди!

Сколько в землях далеких сторон ни бывал,
И в каких городах только он ни бывал, —

Там на пеструю жизнь городов он смотрел,
В сущность зрелищ проникнуть готов, он смотрел.

Что б ни видел он в жизни людской — например,
Много разных законов, обычаев, вер, —

Обо всем он то прозой, бывало, писал,
То стихами — и много и мало — писал.

Лишь тому, кто не видел, чужое чудн о, —
Лишь ему беспричинно дивиться дано!

Вот пример: разных стран мусульманский народ,
А прямее сказать — мы, ферганский народ.

Городов мы российских не знали вовек
И не видели, как там живет человек.

А ведь в пользу себе побывать бы смогли
В них пытливые люди из нашей земли!

Что и где на земле повидает поэт,
Будет вид этих зрелищ стихами воспет.

Благодатны краса и звучанье стихов,
Если вложен в них смысл сокровеннейших слов.

Мусульманским поэтам, чья слава жива,
Были ведомы тайны высот мастерства.

Ведь и Фирдоуси [304] Фирдоуси Абулькасим (ок. 940-1020 или 1030) — крупнейший персидский и таджикский поэт. , и Хафиз [305] Хафиз Шамседдин Мухаммед (ок. 1325–1390) — крупнейший персидский и таджикский поэт. с Саад и —
Словно стяг всех времен, что несут впереди!

Скольких доблестных мыслей и слов благодать
Людям, внемлющим слову, смогли они дать!

Ведь у Фирдоуси прочитает любой,
Как в стихах «Шах-наме» [306] Стр. 646. «Шах-наме» («Книга о царях») — название нескольких прозаических и стихотворных сводов, в которых были собраны мифы, сказания и псторические хроники иранских народов. Самым значительным из них является эпопея Фирдоуси. От остальных сводов сохранились лишь фрагментарные пересказы отдельных отрывков в трудах различных авторов. он описывал бой:

«И от грома копыт вся пустыня окрест
В шесть земель превратилась и в восемь небес!»

В этот стих заключил он немало чудес:
Где ж он взял шесть земель или восемь небес!

Но ведь каждый из нас слышать рад этот стих,
И чудесной красою богат этот стих!

Мы в веселье и в счастье слагаем стихи,
И в беде и в напасти слагаем стихи.

Что бы ни было с нами — об этом и речь,
И богата такими приметами речь!

Но всегда добрым словом мы судим о том,
Возвещаем правдиво мы людям о том!

Если розам весной хорошо средь цветущего луга,
Если каждый в любви обретает любимого друга,

Если каждой весной снова плещут вино и веселье,
А казалось, навек погубили их стужа и вьюга,

Если тучи полны, если душу так радует зелень,
Близ арыков — луга и зеленое пиршество юга,

Если воздух пригож, и прозрачны журчащие воды,
И, бурля в ручейках, волны бьются о берег упруго,

Если хмель, как рубин, блещет искрами в золоте чаши,
Если кравчий в пиру — луноликая дева-подруга,

А у роз — соловьи, стайки горлиц — в ветвях кипариса
Дивный облик и стан вспоминают, томясь от недуга, —

Что нам райский цветник, да и нужен ли он человеку,
Если этой красой так богата земная округа?

Но в мирском цветнике как Фуркату быть столь же счастливым,
Если дом его стал точно полная скорби лачуга?

Ты мне стала навеки мила, но не сразу, не сразу.
Ты в душе моей страсть родила, но не сразу, не сразу.

Ты в посланье дала мне понять: «Пусть горячим и чистым
Поцелуям не будет числа, но не сразу, не сразу.

Быстрота не поможет достигнуть пленительной цели,
Человек завершает дела, но не сразу, не сразу».

Как мне выдержать? Пламя мое все сильней и сильнее.
Ты покой у меня отняла, но не сразу, не сразу.