Елена Глушко: Письменный стол на краю пропасти. Стихи и басни

Пылесосят, метут (без совка).
Никаких нареканий пока.

Зайцы шью, совы гладят белье
и командуют теми, кто шьет.

Крокодилы, и те при делах.
Ловят в речке форель для стола.

Кошки пыль вытирают. Я жду —
двигать мебель медведи идут.

Доля Золушки, ох, нелегка.
Но с объемом справляюсь пока.

Грибные дожди и ветры,
молитвы и «не могу»,
приметы, измены, лучи, приветы
ловлю на бегу.

Пробу пера пропустила.
Перо не расчехлено.
А следующая рифма в затылок
дышит давным-давно.

Пробовать надо на ночь,
чтоб с рассветом лететь.
Перо заржавело… но нет, не очень,
где-то на треть.

Ржавчину надо маслом?
Нет, огнем, топором…
Вуаля – перо высшего класса,
золотое перо!

Кофе в постель
зачастую бывает буквально.
Первым проснувшимся смыслом
его кувыркнет
и разольет по подушке
рисунком наскальным.
Вот и украшено
бывшее белым
белье.

Кострома – сонное царство,
беспробудное настроение.
Никакого просвета,
одни мытарства
и сотни, тысячи
гениев.

Кострома – тихая пристань.
«Аллея признания» – к Волге.
Сусанин, Островский…
Идем слишком быстро.
О местных разговор
долгий.

Посреди большой Сковородки
бронзовый песик-бассет
с мячом-копилкой. Хочешь – фоткай,
а нет – шагай
восвояси.

Гид всея Руси Сусанин
корнями из этой земли.
А подвиг его костромчане
не сразу понять
смогли.

Теперь он на площади. Смотрит
на реку, на этот причал.
Поляки, не смейте портить
больше планы
костромичам.

Кострома – кроткое царство,
Снегурочкина отчизна.
Никакой суеты, расслабьтесь, пожалуйста,
все плавно
и живописно.

Письменный стол на краю пропасти.
У стола не работают лопасти.
Он улетит в бездну,
и я со столом вместе исчезну.

Есть единственный выход,
дикий выход, увы —
стихами заполнить бездну…
Да знаю, что бесполезно.

Однако некогда мне.
Бездна реальна вполне.

«Павлин, Вы прекрасны —
правдивы и самоуверенны.
Зачем Вам продюсер?
Ведь Вы воплощенный пиар!

Без вредных привычек…
Вы видели Сивого Мерина?
Вчера он напился
и долго бессовестно врал».

Павлин и поверил,
пошел рекламировать творчество.
А пенье забросил. Когда?
Кто билеты продаст?

Теперь к нему все обращаются
«Ваше Высочество».
И «В мире животных»
его показали сто раз.

Он петь разучился, зато
без устали машет хвостом.

Безжизненные
мелочные люди,
преследующие
свои копейки…
(Объемы неважны,
и миллионы по сути это все равно
копейки.)

Как воспитать
своих детей ЖИВЫМИ,
чтобы для них
открыты были
звуки,
и запахи, и
краски,
и объятия…

И чтобы в кошельке,
а не в душе
копейки
они носили?

Одна ипостась за другой
листаются календарем.
Какие мы все-таки? Бой
мы выиграем или умрем?

Помеха мы или оплот?
В разгаре уже Судный День.
Весомее нефть или мед?
У.е. или жизни детей?

Ирония в том, что и здесь мы
семью сочиняем, как стих.
МИР строим, как дом – глину месим.
Иначе его не спасти.

Дети, которые будут летать.
Мальчики с крыльями,
мальчики-летчики.

Зренье отличное, физ-ра на «пять»,
а вот с английским пока что не очень.

С летным характером цель – это план.
План выполняется проще простого.
Радиосвязь на английском в туман!
Летный характер – земная основа.

Не хочу о вас слышать
и с вами спорить.
Фашисты и есть фашисты.
Ваше место в игноре,
но уж очень проворен
ваш босс
рогатый нечистый.