Натан Альтерман - Серебряное блюдо

Но сказал им логичный и мыслящий друг:
Чтобы выполнить эту задачу,
Нужно скрыть от младенца всю землю вокруг
И завесить все небо впридачу.

Не забудьте: для крошки любая звезда
Может вдруг послужить провокатором —
Но пока никакой ведь марксист никогда
Еще не был взращен инкубатором.

И на что будет годен марксист жалковатый,
Как «этрог» из коробки, окутанный ватой?
О, борцы-вольнодумцы! Мать, отец, педагоги!
Чуть побольше смекалки — и поменьше тревоги!

Не забудьте и то, что детишками малыми
Все вы тоже являлись, друзья, клерикалами.
Но Господь не без милости — и потом понемногу
Вы дорогу к «безбожникам» ведь нашли, слава Богу

За словами команды раздается свисток.
И шагают рядами молодцы с ноготок.

Маршируют младенцы «социал-сионисты»,
Дефилируют с флагом крошки «нео-марксисты».
Важно шествуют в ногу Гади, Иоси и Рама;
«Никаких компромиссов!» — их святая программа.
А напротив шагают Ури, Зива и Хая —
И горланят протесты: их программа — другая!

Радикальные детки из отрядика Узи
Видят цель своей жизни в «Двународном Союзе» [51] «Двународный союз» — тенденция в еврейском рабочем движении о кооперации и взаимодействии с арабскими рабочими. .
— «Вечный срам ренегатам!» — воют воины Ципы.
Что поделаешь! Разные у детишек принципы.

И нередко младенчики, что сосут точки-зрения,
Подкрепляют и камушком свои веские мнения.
Нам же, нашем сердцу, слаще всяких конфеток
То отрадное зрелище столь сознательных деток.

Их знамена — не шутки;
Все в цветных униформах;
В наше время малютки
Тут растут на платформах.
Мальчик — робот! Орудье! Граммофон! Попугай!
Знай свой диск
И свой писк —

И шагай!

Так идут малыши, что безвременно скисли.
Во главе их Всезнайка, светоч духа и мысли;
Он в коротких штанах, но язык его — длинный;
И цитаты и лозунги так и льются лавиной,
Это — вождь детворы, пастырь юного стада,
Политрук всего детского сада!

Он так тверд, он так горд! Непреложно уверясь,
Изрекает он истины; а их критика — ересь!
И уста, на которых еще со вчера
Молоко не обсохло, горланит «ура!»
И никто не осмелится (хоть и хочется часто)
Взять всезнайку за шиворот и сказать ему «баста!».

На него нет управы! И игра продолжается.
Руководство свистит — и отряд отправляется.
На простом языке (позабытом у всех)
Имя этому зрелищу — безобразье и грех.
Но у нас, прости Бог, это тоже,
Называют «движением
молодежи»!

Если время летучее вдруг
Нам не скажет: «пора в усыпалку!» —
Мы еще прогуляемся, друг,
В «Ган-Меир» [52] Ган-Меир — парк, названный именем мэра города Меира Дизенгофа, был публично открыт 10-го марта 1944 г. , опираясь на палку,

Вкруг деревьев там будут парить
Все болтливые ласточки города.
Ох, и «все наши кости начнут говорить» —
А им в такт закачаются бороды.

Кости будут кряхтеть — ну, и пусть!
Пусть вздыхают, что старость — не радость;
Но, по правде, хоть есть в ней и грусть,
Есть зато и немалая сладость.

Шум деревьев услышим вокруг.
Ты их помнишь, конечно? Еще бы!
Мы их знали малышками, друг,
А теперь они все — «небоскребы».

Нет, мы знали их раньше еще:
Как проект, как параграф бюджета;
Препирались о нем горячо
Главари городского совета.

А теперь… Но ведь фокус-то прост!
Все, мой друг, объясняется временем;
Те же годы, что дали им рост, —
Нас с тобою согнули под бременем.

Мы присядем, коллега старик,
На скамье — она наша ровесница,
А у ног наших птичка прыг-прыг —
Городская весенняя вестница.

И онаведь часть плана была —
А теперь уже скачет живая…
Этот пункт целиком привела
В исполнение власть городская.

А плакатик: «не рвать», «не топтать»
Нам внезапно напомнит: мы были
Вечно заняты, друг — и сорвать
Для себя по цветочку забыли.

Многих дев, что в свою череду
Здесь гуляли с юнцами под-ручки,
Вновь увидим в тот вечер в саду:
За вязаньем чулочка для внучки.