Наталья Тимофеева: Водяные знаки

Я стала блюсти сиесту, —
Здесь солнце палит нещадно.
Найду попрохладней место,
Залягу с винцом – и ладно.

А бархатный персик – влажен,
А синяя слива – гладка,
А день непомерно важен,
В жару расплываясь сладко.

Звучит над селеньем песня,
Болгарский напев порожист,
А я ем лохматый персик,
В него погружая ножик.

Окну орхидеи снятся,
В стекле отражая стрелы…
Да, мне уж давно не двадцать,
А впрочем, кому есть дело?

Мне нравится леность тела,
Забывшего торопливость,
Я в зеркало поглядела,
Его не взыскуя милость.

Живу, ожидая чуда —
Восхода или заката…
Я здесь обрелась оттуда,
Где правды ждала когда-то.

Сломать воспоминанья об колено,
Как хлам ненужный, выбросить в навоз,
Сдуть наносное, словно с пива пену,
Начать сначала. Можно – не всерьёз.

Зачем бежать, стерню ногами чуя,
А сердцем пересиливая боль?
Ведь есть же на земле такое чудо,
Которое зовётся просто – «соль».

Соль солона, но не из слёз родится,
И не от бед пластуется она,
А смысла наполнением гордиться
Ей по ранжиру, тем и я сильна,

Хоть не вписалась в жизни повороты.
Но не люблю бессмысленную «круть»,
Когда она безглазо мчит кого-то
И не даёт на миг передохнуть.

На поле лжи лежат мои сомненья,
Они за расстояньем скрыли рты,
Что прокляли моё освобожденье
От недостойной этой маяты.

Здесь даже сны нахлынули другие, —
Они наивней, чище и светлей.
И снятся мне не копи соляные,
А разговоры звёзд-поводырей…

У ветерка рубаха нараспашку,
Ему косая сажень с косогор
Дала полынной веточкой отмашку,
А он и побежал во весь опор.

В чешму 3 3 Чешма – природный источник, оборудованный как поилка для скота насыпал сливы по дороге,
И по проулкам разогнал собак,
Цыганские подталкивая дроги,
Их выкатил на Вырбицкий большак.

Пошёл плясать по мосту, пыль вздымая,
Да спрыгнул в реку и пропал из глаз….
И лишь большая рыба золотая,
Хвостом плеснув, его поймала враз.

Она вздохнула, плавники топорща, —
Ловить здесь воздух, видно, не впервой,
К тому же, ветер был весьма солощий, —
Приличный ужин рыбе золотой…

Она стояла в водорослях, ластясь
К потоку солнца, словно сытый кот,
И блёсткой головой сусальной масти
Чесала камни, разевая рот…

Какие тени нам на стенах
Рисует полная луна!
Орех зелёной вздыблен пеной,
Остатки давешнего сна
На нём качаются, спадает
В прохладу сумерек простор,
И в небо абрис улетает
Закатом высвеченных гор.
Бежит цыганская лошадка, —
Копыт ритмичен метроном,
Поёт пичуга тонко, сладко,
И залит дворик серебром.
Он светляков на дне качает,
Как проблесковые огни,
И шоколадом вечер тает,
И в целом мире мы – одни.

Устами роз глаголет тишина
О невозвратном времени бутонов.
Судьба моя теперь предрешена
По правилам совсем иных законов.

Как будто я отрезала пирог,
Огромный пласт, испорченный гниеньем,
И чист мой разум, и высок порог
Пред новым, неопознанным рожденьем.

Как будто детство постучалось вновь
На улочку, укрытую разлукой
От глаз, забывших вечную любовь,
Задавленную бесконечной мукой.

Из сада слов я вырву сорняки,
И горный воздух мне наполнит душу,
Чуть было не ослепшую с тоски,
Разученную понимать и слушать.

Благоуханна, словно фимиам,
Ложится тишина, венчая веси,
И жмутся разноцветные к горам
Скоплений терракотовых навесы.

Драконы гор мой стерегут покой,
Закольцевав хвосты под облаками,
И просто нет возможности такой —
Разжалобить тоскою белый камень.

Здесь бьют ключи благословенных вод,
Их разговор студён и равнодушен.
И жизнь моя размеренно течёт,
И ритм её дыханию послушен.

Здесь шум дождя такой же, как везде,
Когда он пляской распаляет бубен,
Стуча босою пяткой по воде
Среди обычных неприметных буден.