Андрей Кайгородов - Воздух

Умри мой страх, мой тлен и голод,
Мои терзанья в сумраке ночи,
Умри во мне о вечный холод
И ненависть моя умри.

Взойди ростком целебным, радость,
Любовь, беспечность, страсть,
Я так хочу быть виноградом
И никогда ни у кого тебя не красть.

Паронитовые братья
Пили уксус на дворе,
Говорили о погоде
В предстоящем сентябре.
Будет дождь, нет будет жарко,
Будет снег, нет духота,
Паронитовые братья
Простояли до утра.
Я нет, я еще по кружке,
Уксус кончился и тут
Паронитовые братья
Бух на землю, в землю плюх.
На дворе большом просторном
Возвели мемориал,
А сентябрь между тем
Никогда не наступал.

Иван Троегубов восходит на гору,
Томим интеллектом, пьянством и славой.
Иван Троегубов великий мыслитель,
Знаток всех религий и тайных соблазнов.

В походке его гениальности почерк,
В глазах его блеск предвестник свободы.
Иван Троегубов от мира уходит,
Чтоб насладиться царством природы.

Томимый соблазном во всем быть свободным,
Он выбрал свой путь наверх к небесам,
И чьи—то руки Ивана возносят,
И чьи—то губы припадают к ногам.
Иван как мыслитель плюет на них сверху
И смотрит, как жадно все лижут плевки,
И он поднимает голову к верху
И произносит: «В этом все вы».
Я буду птицей летать в поднебесье,
Я буду соколом плыть над землей,
Прочь, к небесам, от смрада и грязи,
Иван Троегубов – последний герой.
Оставшись один, он сидит на вершине,
Голодный, больной, не причесан и хмур.
Я одинок, я ничтожен и жалок,
Где же, ты, мой вселенский Амур?
Утроба Ивана наполнилась скорбью,
И он зарыдал, как раненый зверь,
Я жаждал свободы, как птица полета,
Но для чего же она мне теперь?
Теперь я свободен, но чувствую тяжесть
Теперь я велик, но величия нет,
Теперь я ничтожен на фоне природы,
Я мал, как лягушка, я гадок, как червь.

Глотнувши из фляжки целебного пойла,
Утоляющей жажду водицы живой,
Уснул Троегубов, но вскоре проснулся
Разбитым, несчастным, с больной головой.

Луна освещала окрестные скалы,
Звезды смотрели Ивану в глаза,
И волчья стая напротив стояла
И песнь распевала на все голоса.

Иван Троегубов опешил от страха,
Прочь, дикие звери, я гений, поэт,
Художник, мыслитель, я светоч эпохи,
Любимый народом философ, эстет.

Но кончилась песня, голодные твари
Сожрали мыслителя дум роковых.
Так дико, нелепо и страшно
Помер Иван Троегубов,
Но все же Иван Троегубов
Живей всех живых.

Воздух после дождя
Пахнет вином и червями,
Прохлада осеннего дня
Сладость, пьянящая радость,
Скрипит на зубах застревая.
Я тихонько зевая, пою или вою,
Что собственно с той или стою.
Познать откровенность запоя
И вниз, невзирая на камни,
Галчонком беспомощным сдохнув,
Воскреснуть кустом у сарая,
Всю жизнь под струями мокнув.

Когда после долгого сна
Я выхожу помочиться в сад,
Движения плавны и ветерок
Треплет седеющий чуб,
Мне хочется стать собакой,
Что бы лизать твою плоть,
Или уплыть вместе с Гангом
За край четырех широт.
И встать воспаленным лицом
Печальными звуками корчась,
Мочусь и думаю: «блядь»,
Как скверно кончается осень.

Пристанище сиамских ртов
На побережье вражьей скуки,
Тугая гладь пустых холмов,
Висящих от развратной муки.
Соленый воздух рыбьих пор
Иглой стучится в носоглотку,
Безудержья шальной напор
Качает вздувшуюся лодку.
И лопнуть ей пришла пора,
И брызнуть гнойничком упругим,
И с треском пали небеса,
И океаном стала суша.
Звучанья дикого восторг
Слезой соленой распрощался,
Знать вышел им до срока срок
И в тайнах невода остался.
А вы прилежных рук и глаз
Неноготворные приплоды
Вдыхайте сладостный экстаз
И пейте ртов сиамских воды.