Аркадий Макаров: Простор последнего полёта. Книга стихо-творений

Прогуляется ливень по чащам,
И в сиянье обрящется гром…
Но в зрачках моих чаще и чаще
Чёрный ангел мигает крылом —
Чёрной бездны слепая примета.

О. Возлюбленный свет мой! О, радость!
О. Весёлого солнца стезя
На искристой, на водной, на глади!
Да сморгнуть чёрный пепел нельзя —
Чёрный ангел перо уронил…

Но над миром алмазы вскрылил
Белый ангел – предвестник рассвета,
В милосердной тиши лазарета,
Где врачуют уставшие вежды
Серафимы в небесных одеждах.

Здесь тишина закладывает уши.
Листом последним осень отцвела.
Провалом окон смотрит прямо в душу
Опустошённость русского села.

Стою в избе над памятью и болью.
Надежды где? Где молодость? Где мать?
Небритый кактус на окне ладонью
Прощальный луч пытается поймать.

В огне заката неизбежность ночи,
И что ещё грядущее таит?..
Отец, отец, твои глаза пророчат,
Что нам с тобой разлука предстоит.

Ложится в землю медленное солнце.
Ещё мгновенье, и уйдёт навек…
Что смотришь так в померкшее оконце?
О чём молчишь, приезжий человек?

Ходит-бродит душа на воле.
Думы всякие – о родном…
Как ужаленный, ветер в поле
Закружился – и пыль столбом.

В жизни каждого есть, наверное,
Невесёлая полоса.
Шёл по травам я через тернии.
Ветер к облаку поднялся.

«Вровень будь со мной, что ты маешься
От земли своей на вершок!»
Он просил меня в сотоварищи…
Я в товарищи не пошёл.

Не подняться мне в синь бездонную
Над ветёлкою, над рекой —
У земли моей обездоленной
Притяжение велико.

Шофёр с потухшей папироской,
Небрит, нечёсан и уныл,
Сказал нам:
– Вот район Мордовский
И наш посёлок Мильгуны…

Тянуло гарью от машины.
Тяжёл российский чернозём.
Мы урожай, (за нас решили)
Как есть, до зёрнышка возьмём.

Мне хорошо с таким народом —
Чубы крутые набекрень,
Сидят племянники заводов
И дети русских деревень.

Нам были рады. Избу дали.
В четыре комнаты простор.
Мы с окон доски отодрали
И разместились на постой.

Шумели юные собратья…
И мне ль за это их корить?
Я вышел мыслями собраться
И на крылечке покурить.

Как грустно здесь в такую пору,
Где сердце радости не ждёт!
Одни лишь тучи лезут в гору,
С утра гружёные дождём.

Стоит, привадя птичью стаю,
Клён в придорожном киселе.
И глохнет улица пустая —
Нет молодёжи на селе.

Летят, летят по свету письма.
Сыночка в гости мать зовёт.
А за окном сухие листья
Осенний ветер в клочья рвёт.

О, колеи холодный глянец!
Я вспомнил молодость свою.
Я сын полей, как чужестранец,
В холодных сумерках стою.

На лавочке, сидя у дома,
Смотрю на забавы детей…
Я думал, не будет излома
Здоровью и силе моей.

И ловкостью брал я и статью.
Себя и судьбу горячил.
Жёг пальцы расплавленной сталью, —
Огнём электродной свечи.

И ток, до предела врубая,
Я с жизнью налаживал связь.
Смотрели – звезда молодая
В рабочей ладони зажглась!

Мне почестей громких не надо.
В металле отлита строка.
Монтажная знает бригада
Надёжность сварного стыка.

Я думал, не будет износа,
Предела не будет, конца…
Не надо о жизни вопросов!
Он знает. Спросите юнца.

Как пойдёт праздник по нашей улице!
Понаедут студенты.
Генералы,
Инженеры и слесаря…
Там, где нынче под клёнами
Выпускницы до крови целуются,
Попадётся страничка
Позабытого мной букваря.

Там рассыпаны буквы
Огромные —
Чёрным по белому
И цветные картинки весёлые
Так хороши…
Соберу я по буковкам
И попробую ртом неумелым,
А получится крик,
Заблудившейся в жизни души:
«А-у»!

Ау, моя молодость!
Замыслов смутное время.
Ах, неверной любви
Одинокая в сердце слеза…
Ау! Безотцовщина!
Злое весёлое племя!
…Только нету дороги,
Нету дороги назад.