Борис Хайкин: Зона любви. стихи

Нет звёздной цветомузыки печальней.
Одета осень в саван тишины.
На зеркала свечою погребальной
Пролился свет оплавленной луны.

Твой взгляд независим и светел,
А мой с поволокой на дне.
Свободная ты, словно ветер,
Но цепи твои не по мне.

Игрива ты и беззаботна.
Ношу я на пальце кольцо.
Подвластна стихиям природным.
А я охраняю гнездо.

Люблю я свободу решений
И ставки на риск свой и страх.
Ты ж любишь своё отражение
В прямых и кривых зеркалах.

Я весь в неустанных заботах,
А ты не сочувствуешь им.
Ты птица другого полёта.
Куда ж мы с тобой полетим?

Я живу в суете бесполезной,
На припёке, считая ворон.
Бес телесный – поганец небесный,
Беспокоит больное ребро.

Сед как лунь, одинокий, как прежде.
Я впадаю порой в забытьё.
Оставлял мне Всевышний надежду.
Кто он нынче, отнявший её?

Нет хозяйки заботливой рядом.
В небе ангелы – мать и отец.
Где ж тот мальчик с загадочным взглядом —
Шар в руке, и во рту леденец?

Простирается полночь над бездной.
Я такой, как хочу, не встречал.
Бес телесный – поганец небесный,
Не даёт отдыхать по ночам.

Кони, умирая, дышат часто.
Травы, умирая, засыхают.
Гаснут Солнца, люди же в несчастье
Песни запевают, умирая.

Знаю, что былое не воскреснет.
Голос твой звучит по белу свету.
Жизнь твоя оборвалась, как песня,
На последней ноте недопетой.

Как закат, сгорело наше лето.
Повторится ль прошлое – не знаю.
Только то, что было не допето,
Допою я за двоих, родная.

И заржут стреноженные кони.
И зазеленеют снова травы.
Ветер тучи чёрные прогонит.
Но тебя не будет, боже правый!

Ты соблазняла исступлённо,
Шепча: «Не надо, ну, не надо!»
Не яблочком одним зелёным —
Двумя гроздями винограда.

Дорожка тёщина в опушке.
(Копны мышонку не бояться).
Гнездо голубки, где кукушки
Свои подкидывают яйца.

А я давно искал такую —
Красивую невероятно.
Я груди белые целую
Направо слева, и обратно.

Я знал, что ты меня погубишь
Меж миражей или видений.
И мне не выбраться из губок,
Грудей, иных твоих владений.

Нет почётней стези для мужчины,
Что достойно приветствует смерть,
Подорваться на сладостной мине
И в объятьях её умереть.

Так мужчины теряли свободу
И губили себя навсегда.
Из-за женщин сражались народы,
И повержены в прах города.

Подчиняется зову природы,
Служит призом, пока – не твоя.
Слово «Родина» женского рода.
Равно как «Красота», и «Семья».

От сирен её тела изгибы.
От пантеры – интрига, игра.
То она нас поднимет на дыбу,
То опустит в потерянный рай.

Больше молод не буду.
Сжёг мосты за собою.
Шхуну прожитых будней
Сносит в бухту покоя.

Я ещё не изношен
От ночей несказанных.
Впереди – бездорожье.
Позади – лишь туманы.

Я судьбе не перечу.
Не пою ей осанну.
Но надеюсь на встречу
С дорогой и желанной.

Пусто в небе высоком.
Нет в руках и синицы.
А покой, как у Блока,
Нам пока только снится.

На помине души осанна —
Песня осени вдалеке.
Нам пора, ни пера на память,
Ни снежинки в тёплой руке.

То, что умерло, не воскреснет.
Хмель не держит бокал без дна.
Затянули вдвоём мы песню,
Но прервала её она.

Нашей жизни финал известен.
Тем чудеснее свет зари.
Песня сердца прервётся, если
Остановит предсмертный хрип.

И не будет, конечно, сбоя
В звуках, изданных наугад,
Если струны души настроить
На лирически стройный лад.

Омыл ветер в море руки.
Горел маяк вдалеке.
Он вспыхивал, как чешуйка,
У полночи на щеке.

Вздымался туман пелёнок
Не в люльке, а на луне.
И всхлипывал, как ребёнок,
Солёный прибой во сне.