Мария Жиглова: Фрэнсис Весь

С детства хотела, чтобы меня называли Машей. А меня на самом деле зовут Ольга. Просто у меня две Маши ходили в подружках. Так что это мой псевдоним. Три четверти жизни провела в Новосибирском Академгородке, а 10 лет – в Москве. Работала на многих должностях от стажера-исследователя в Институте философии Сибирского отделения АН СССР – и до переводчика высшей категории в английской редакции ТАСС.

С 2008 года на вольных хлебах, но налоги плачу – я ИП, то есть директор, переводчик и редактор на собственном предприятии. Живу переводами и в материальном, и во многом в духовном смысле. Люблю свою работу.

Стихи сочиняю всю жизнь, за вычетом 1990-х годов, когда жила в столице. Надеюсь до глубокой старости жить и работать в России. Я достаточно лояльна. Крещеная. Веротерпима. Мне 47,5 лет. «Я люблю вас, люди, будьте бдительны». Юлиус Фучик. «Я люблю вас, люди, будьте доверчивы». Александр Галич. И жизнь моя, и эпоха моя колеблется между этими двумя цитатами.

Ваша Маша Жиглова (О.Б).

«От меня остался только голос», – исчерпывающее и вместе с тем интригующее самоопределение. Почему, спросит читатель, в связи с какими обстоятельствами – «остался только голос»? И кто – «я» в этой строчке? Автор отвечает кратко и точно, однако читателю ответ не ясен. Поэту свойственен синдром Кассандры. Ему не верят и не поверят до тех пор, пока не обнаружат его стихи рядом с собою. Однако поэта степень понятости его творений мало беспокоит. Его занимает нечто, чего читатель пока не видит. Например, Фрэнсис Весь. Кто это или что это? Персонифицированный голос? Звук, ставший материей, – звуковая материя, принявшая облик персонажа? Что это за книга – поэма о голосе? Тогда зачем этот Фрэнсис принёс с собою столько биографических подробностей? Почему он расхаживает из времени во время и обратно? Зачем он написал роман «Опий»? Не ему ли принадлежит поэма «Госпоезд»? И не мистификация ли его задорные, но с горчинкой, посвящения, например, Пастернаку? И что стало с его невестой?

Перед читателем книга яркая, огромная и требовательная. Она разворачивается не спеша, как свиток. А на открывшихся пространствах свитка, противореча его неспешности, возникают стремительные, как языки пламени, персонажи. Читатель замирает от гипноза поэзии, в которой фантасмагория гармонично переплетена с иронией, а лирика сообщает гротеску трогательную пластику.

Кружащийся, летящий, густонаселённый мир книги есть создание поэта, которого автор видит как отражение Творца. В идеале поэт – инок из одноимённого стихотворения, всем существом углубившийся в слушание Божественного слова – божественного соловья. Но среди людей это Фрэнсис Весь. Вы незнакомы? Пора бы познакомиться.

Перед читателем поэма о поэте. Поэт в этой объёмной книге всё – и психоделический персонаж Фрэнсис Весь, и тревожный временной фон за его спиной, и женская крылатая сущность, то нисходящая к земным страстям, то воспаряющая к божественным высотам духовного мира. Поэт – и возлюбленная страна, угнетённая и всё же непокорённая. Страну можно считать одной из героинь поэмы. Страна стала прекрасной парой Фрэнсису Весю – его невестой. Опасно приближаться к поэту. Но читатель во все времена остаётся читателем, и основное в нём – любопытство. Доверчивое или недоверчивое, любопытство является основным мотивом преступления, которое может совершить читатель – прочитать книгу. «Фрэнсис Весь» с этой точки зрения – книга-преступление. Она вовлекает читателя и делает его участником всего, что в ней происходит. Она манит и отталкивает. Читатель, игнорируя грозное предупреждение автора, опрометчиво идёт на дело и получает вполне заслуженную пулю. Выстрел будет точным, без длительного прицеливания. Поэт не мстителен, но шутки с ним плохи.

Так звучит реквием самому себе. Или нет, погодите: вот он, живой Фрэнсис Весь, возникает снова со своими стихами и с новым посвящением другу-поэту. Самодовольно выступает, как некогда Маяковский, на фоне раскрашенных щитов истории. Кстати, как нам сообщает автор, Фрэнсис Весь любит песни Александра Галича и Владимира Высоцкого и даже знаком с обоими. Что это, розыгрыш? Вряд ли.